Притворись моей

– А говорила: в городе никого, кроме Вити, не знаешь, – нарочито фамильярно припоминает Глеб.

Я думаю примерно о том же, поэтому с полнейшей заинтересованностью жду ответа от Веры. Хотя её этим не проймёшь.

– Не была уверена, что Антоша сможет приехать. Он же только этим утром вернулся из Сан-Франциско, – безразлично пожимает плечами девушка. – Всё-таки такое количество бессонных часов… – демонстративно закатывает глаза.

Лично я не верю ни одному её слову, так и веет лицемерием. А вот Михаила Филатова, похоже, всё устраивает. Он вовсе не обращает никакого внимания на течение беседы, поглощённый изучением меню. Быков-старший тоже делает вид, будто занят выбором съестного. Хотя это вовсе не мешает ему отпустить ленивым замечанием:

– В скором времени Варвава и сама успеет в полной мере испытать все прелести длительного перелёта.

– Да? – моментально заинтересовывается Быков-младший.

Под его пытливым взглядом в очередной раз испытывая неловкость, я утыкаюсь в меню.

– Угу, – всё, на что меня хватает.

Не спешу делиться подробностями. Уж точно не с ним. Тем более, что, похоже, никаких разъяснений от меня не требуется.

– Этим утром Варвара уволилась и в скором времени улетит в Америку вместе с Филатовыми, – снисходительно поясняет Виталий Леонидович.

Ни один из слогов перед моими глазами до сих пор не складывается в слова, но я упорно изучаю меню дальше. С особенной тщательностью, едва…

– И, похоже, это самая главная новость дня, кроме этого больше нечего обсудить, – ледяным тоном отчеканивает Глеб. – Не знал, что в вашей компании должность секретаря настолько ценна.

Тяжесть его пронзительного взгляда я ощущаю на своих плечах, как если бы он адресовался исключительно мне, хотя это не так. И, оказывается, не я одна, потому что замечание срабатывает. Дальнейшее течение трапезы протекает за обсуждением всяческой ерунды на нейтральные темы, ни одного рабочего вопроса, к слову, не задето. Во всяком случае, в моём присутствии, ведь кафе мы покидаем первыми, ещё до того, как подают десерт.

– Вы с отцом не очень ладите, да? – осмеливаюсь спросить, как только Bugatti Veyron вновь несётся по городским улочкам.

– Иногда твоя проницательность не знает границ, – хмыкает вяло в ответ наследник «Галеон».

– Не то чтоб меня особо интересовали ваши семейные отношения, но раз уж я маскируюсь под статус твоей девушки, стоит знать, чего ожидать в ближайшем будущем, – добавляю, чтоб не надумал себе иного.

– Угу, я так и понял, – заново хмыкает Глеб, после чего косится на панель приборов. – В медицинский центр опоздали, – морщится едва заметно, умолкает совсем ненадолго, и, как только автомобиль замирает на перекрёстке из-за красного сигнала светофора, разворачивается ко мне, практически с обвинением в голосе: – Ты с ним спала?

Неудивительно, что вопрос застаёт врасплох.

– С кем? – переспрашиваю в непонимании, уставившись на привычно-хмурое лицо Филатова-младшего.

Впрочем, осмысливаю я быстро.

– С Антоном? Откуда такие бредовые мысли?

В золотисто-карем взоре поселяется мрачность.

– Заметь, я не называл имени. Ты сама сказала, – по-своему расценивает мою реакцию брюнет.

А ещё что-то там про женскую логику говорят.

– Ничего подобного я не говорила! – возмущаюсь встречно. – Просто предположила: о ком идёт речь, не о твоём же отце, в самом деле, и не о Вере, а больше там никого не было, с Виталием Леонидовичем давно всё и так понятно! И вообще, если забыл, моя «шикарная девственная задница» оставалась таковой вплоть до знакомства с тобой, твоя супер-навороченная охрана «фигню не скажет», – ехидничаю в довершение, скрывая за этой интонацией пронизывающую голос нервозность.

Горящий цвет светофора сменяется на зелёный. Находящиеся позади нас машины начинают сигналить. Однако Bugatti Veyron не сдвигается с места. А его водитель продолжает пытать меня своим пристальным вниманием.

Явно не верит.

– Пф… Да думай, что хочешь, мне-то что? – сдаюсь, отворачиваюсь от него. – Домой меня отвези. К маме и сестре хочу, – бурчу уже тише, себе под нос.

Ответом меня не удостаивают. Разве что слышен скрип руля под силой чужого давления. Делаю вид, что не замечаю. Так и пялюсь в боковое окно до самого приезда к родному дому. Быть может и вовсе не развернулась бы к водителю, но выход заблокирован.

– У тебя два часа, Дюймовочка, – бросает небрежно Глеб, едва я сосредотачиваюсь на его персоне.

– А потом что? Для кого на этот раз будем изображать влюблённых?

Не стоит столь открыто демонстрировать своё раздражение. Но сказанного не вернёшь. К тому же, Филатова не особо интересует моё мнение, так что никто ничего не теряет.

– Два часа. Потом я тебя заберу.

Наконец, срабатывает механизм блокировки центрального замка. Я свободна. А ответом наследнику «Галеон» становится громкий хлопок дверью.

Почему я злюсь?

А чёрт его знает…

Будто заражаюсь частью той злости, что пропитывает самого Глеба.

Почему злится он?

Из-за Веры…

Но и не только из-за неё одной.

А я…

Я всё-таки дома!