Пришелец

Дильс покосился на пистолеты в руках Эрниха, и в этот миг Гуса прыгнул, звякнув браслетами на лодыжках и короткой молнией выбросив перед собой клинок. Дильс качнулся в сторону, и клинок блеснул вдоль щита, со свистом разрубив жаркий воздух над палубой. Черная спина Гусы вдруг открылась перед Дильсом во всей своей беззащитности, но он увидел, как потемнели черные дырочки пистолетных стволов в руках гардаров, и попятился к мачте, переступая твердыми ступнями по липким горячим доскам палубы. Теперь он стоял как раз против капитанской каюты и видел, как Норман принял от Эрниха свои пистолеты и, не найдя места, куда бы их заткнуть, просто положил на палубу перед собой. Гуса опять повернулся к Дильсу, опять образовал клинком жемчужный круг над черной курчавой головой и вдруг как будто насмешливо подмигнул воину. Дильс облизнул пересохшие губы и тылом ладони поднял над потными бровями кожаный козырек. Дильс понял, что теперь Гуса не будет спешить с выпадом, но дождется, когда он сам бросится на него. Он даже начал поддразнивать Дильса, вытягивая трубочкой толстые черные губы, посвистывая и постукивая плоскостью клинка по шишакам на щите. Но, видя, что Дильс по-прежнему не трогается с места и только слегка покачивается, как бы разминая одеревеневшие от долгого сидения ноги, Гуса поймал на плоскость своего клинка солнечный луч и направил вытянутое пятно отражения в глубоко посаженные глаза воина. Дильс прищурился, чуть пригнул голову, а когда короткая прозрачная тень Гусы метнулась к нему, опять шагнул в сторону и с силой ударил тяжелым щитом в открытое черное плечо. Гуса охнул, упал на руки, но тут же вскочил, подпрыгнул и, крутанувшись в воздухе, чиркнул кривым клинком над головой пригнувшегося Дильса. Воин выбросил вперед ногу, удар пришелся в самый центр живота и отбросил черного великана спиной к мачте. Дильс услышал восторженный возбужденный рев гардаров, но черные дырочки пистолетных стволов смотрели на него со всех сторон, как глазки голодной волчьей стаи, и предупредительное молчание этих дырочек было красноречивее всякого рева. Теперь он стоял спиной к каюте Нормана и слышал, как тот что-то одобрительно, но несколько удивленно говорит Эрниху на своем отрывистом лающем наречии.

— Мы — маленький народ, — по-кеттски ответил Эрних, — и потому один наш воин должен стоить многих.

Норман опять что-то коротко спросил у него, и Эрних опять ответил по-кеттски достаточно громко, чтобы Дильс мог слышать его.

— Если бы у ваших людей не было пистолетов, — услышал он, — Дильс и Свегг могли бы управиться со всей командой.

Опять короткий лающий вопрос Нормана, и опять ответ:

— Наши люди гораздо легче переносят голод — кетт может прожить две луны, питаясь семенами шишек и выпивая горсть воды в день. Вы слишком изнеженны.

Волна косо ударила в борт корабля, видно, матрос, стоявший на штурвале, отвлекся зрелищем схватки и на миг отпустил корабль на волю ветра. Палуба качнулась, Дильс переступил с ноги на ногу и теперь стоял как раз между Норманом и Эрнихом. Гуса отступил от мачты, выпрямился во весь рост и широко улыбнулся, оглядываясь вокруг и как бы давая зрителям понять, что все то, что они видели, было всего лишь шуткой, разминкой, пробой сил и что эта проба ничуть не поколебала его уверенности в собственном превосходстве. Теперь он то приближался к Дильсу широкими косыми зигзагами, то вновь отступал, плавно, по-рысьи скользя над палубой крепкими черными ступнями. Так он невзначай подобрался к отброшенной сети и, захватив ее край пальцами ног, метнул сеть под ноги Дильса. Воин отскочил в сторону, откинулся назад, и в тот же миг в воздухе блеснуло широкое лезвие кинжала. Но бросок не достиг цели: Гуса прикрылся щитом, кинжал скользнул по выпуклому шишаку и косо вонзился в толстую, грубо выделанную шкуру щита. Однако пока Гуса защищался, Дильс одним прыжком приблизился к нему и, на лету обернувшись вокруг себя, направил в голову своего врага страшный удар тяжелого шишковатого щита. В этот момент волна опять ударила в борт, Гуса качнулся, опрокинулся на спину и, падая, обеими ногами отбросил навалившегося сверху воина. Дильс покатился по палубе в сторону капитанской каюты, ударился лбом о рукоятку одного из лежащих пистолетов и, прежде чем Норман успел остановить его, схватил пистолет, отбросил щит, вскочил и, перехватив свободной рукой шею капитана, прижал дуло к его впалому виску.

— Эрних, — глухо пробормотал он сквозь зубы, — скажи всем этим людям, чтобы они положили свои пистолеты на крышку люка!

Эрних громко сказал короткую фразу, но гардары словно не услышали ее. Они все так же оцепенело стояли вдоль бортов, но теперь стволы их пистолетов были направлены на Нормана, прикрывавшего собой Дильса. Один Гуса медленно приподнимался на локтях, не сводя глаз с двери капитанской каюты, с черного пояса, небрежно наброшенного на дверную ручку.

— Гардары! — громко повторил Эрних, подняв с палубы второй пистолет. — Этот воин очень долго был прикован к веслу, и потому если вы будете медлить, то я не отвечаю за жизнь вашего капитана!