Принц воров

Выйдя в коридор, Шелестов прошел до лестницы и зашел в один из кабинетов.

– Паша, – обратился он к молодому мужчине, вставшему из-за стола и вышедшему из-за него, – у меня к тебе просьба личного характера. Возьми в гараже трофейный бежевый «Мерседес» и проскочи к шестому дому на Лебяжьей канавке.

Подумав, как правильно сформулировать распоряжение, полковник поправил на молодом человеке воротник рубашки, выправив один его конец из-под отворота пиджака, и добавил:

– В этом доме могут произойти самые неожиданные вещи. Например, стрельба. Крики о помощи. Из любого подъезда могут вдруг ни с того ни с сего начать разбегаться личности, как говорит майор Гранский, подозрительной наружности… Едва ты почувствуешь неладное – почувствуешь, а не увидишь! – я хочу, чтобы ты тотчас позвонил мне. И никаких контактов со штатом нашего управления, если ты понимаешь, как говорит майор Гранский, что я имею в виду…

– Я понял, – спокойно ответил молодой человек. – Я понял, что делать, и понял, кто может особенно интересоваться моими передвижениями. Разрешите идти?

Молча подойдя к столу, Шелестов вынул из кармана фотокарточку и бросил ее на стол. Через несколько минут, убедившись в том, что подчиненный запомнил запечатленное на ней лицо, он так же молча сунул фото в карман.

– На тот случай, если вдруг начнутся неожиданности, я хочу, чтобы у тебя был какой-нибудь планчик. Желательно в письменном виде.

Молодой человек кивнул.

Шелестов вышел в коридор вместе с ним. Посмотрев ему в спину, он мысленно перекрестил его, как не раз делал, отправляя в ночь группу капитана Корнеева.

Можно подозревать Гранского. Стоит, наверное, десять раз перепроверять указания из Кремля, мучаясь в поисках опасности. Разведчик обязан быть подозрительным даже к боевым товарищам, но, когда человек не верит собственному сыну, этот человек неизлечимо болен. Болен и сын, если он предает своего родного отца.

Капитан Павел Шелестов спустился вниз и написал в дежурной части рапорт на имя начальника, полковника Шелестова.

«Сообщаю, что в 19.30 от «М», состоящего в качестве агента на оперативной связи, мною получена информация о том, что в первом подъезде дома № 7 по улице Лебяжья канавка проживает некто Сперанский, лицо которого знакомо «М» со времен войны, когда «М» участвовал в боевых действиях в составе 643-й пехотной дивизии на Белорусском фронте. Тогда, находясь в разведке, «М» видел в деревне Клязьмино Брестской области человека в форме карательного отряда СС, очень похожего на Сперанского.

«М» утверждает, что это есть один и тот же человек.

Данная информация может представлять особый интерес, поскольку не исключается возможность использования западными спецслужбами бывших нацистов, владеющих русским языком, на территории Ленинградской области.

В этой связи считаю необходимым:

1. Дать указание «М» сойтись со Сперанским для более тесного контакта.

2. Организовать силами отдела наружное наблюдение за домом № 7…»

Вчера в перестрелке между бандами, промышляющими разбойными нападениями на склады и магазины города, был убит информатор Павла Шелестова Никитский, фигурировавший в оперативной документации капитана как «М». Мотив для нахождения у дома № 6 у сына замначальника военной разведки страны был более чем обоснованный. Ни один разведчик не поставит пост наблюдения у дома, за которым наблюдает. Удобнее всего наблюдать за домом, где проживает Сперанский, от дома напротив. То есть, встав под окна дома № 6, дома, который представляет интерес для Шелестова-старшего.

В два часа ночи капитан, находясь во дворе дома № 6, услышит несколько выстрелов, раздавшихся в квартире, расположенной на третьем этаже во втором подъезде. Сразу после этого он позвонит в дежурную часть, запросив поддержку.

Данная информация будет тотчас передана полковнику Шелестову, который, спустившись в дежурную часть, разразится бранью в адрес своего подчиненного – капитана Шелестова, который оставил секретный рапорт в дежурной части, вместо того чтобы направить его по команде, зарегистрировав в книге секретной документации.