Принц Илиар

– Ну, если уважаемый господин советник сумел так точно сформулировать задачи армии в предвоенный период, то и я позволю себе немножко влезть в вопросы безопасности. Как я понимаю, нам могут угрожать междоусобица и сепаратизм. Поэтому я считаю, что вне зависимости, будут у нас союзники или нет, нужно провести дополнительную мобилизацию и сконцентрировать армию на границе с Агора. Этим мы добьемся нескольких целей. Первое, в случае начала политического кризиса в стране мы ослабим князьков с непомерными амбициями, лишив их боеспособных мужчин. Второе, наличие мощной армии на границе станет для соседей сдерживающим фактором. Третье, даже если в ответ Агора и перебросит свои войска к реке Урек, противостояние войск еще не означает войну.

Король удовлетворенно кивнул и советнику, и генералу.

– Элиграс, вы согласны с тем, что сказали господа?

– Совершенно, ваше величество, – ответил тот.

– Тогда я поручаю вам, Дагрен, и вашим генералам начать разрабатывать план действий. Вас, Беер, я бы попросил: первое, активизировать работу агентов в Агора в области военной разведки, второе, попросите ваших канцелярских крыс проанализировать все донесения из Агора за последний год и передать всю имеющую значение информацию генералу, и, третье, усильте деятельность внутри Девона как в поисках агорийских шпионов, так и для выявления особо ретивых фигур, угрожающих нашей стабильности. Вам, Элиграс, я бы порекомендовал уделить больше внимания распространению веры в бога Майо.

Король встал и, немного задыхаясь, спустившись с возвышения, покинул зал.

Слуги проводили его в спальню, где он знаком попросил оставить его одного. Он опустился в большое удобное кресло у окна, его излюбленное место, в котором он проводил и большую часть ночей. Из-за одышки ему редко удавалось спать лежа.

Король, как и правитель Агора Криг, был вдовцом, хотя потерял жену относительно недавно, два года назад. Та, не играя никакой политической роли и будучи просто его необходимым атрибутом, тем не менее, была чрезвычайно дорога Ферну, оставаясь его верным ангелом-хранителем. Только с ней он мог расслабиться, говорить свободно, выплеснуть кипящие эмоции и сбросить маску властительного монарха. У них долго не было детей, и король это ужасно переживал, а когда, в конце концов, королева забеременела и родила дочь, расстроился еще больше. У всех его предшественников были сыновья, и проблемы наследования короны не существовало. А у него была только девочка. Он знал из истории, к чему привела подобная ситуация около ста лет назад, когда началась смута, в результате которой к власти и пришла их династия Бернердортов. Первое время он даже не подходил к дочери, но королева проявила ум и терпение. Принцесса потихонечку научилась ходить и лепетать первые слова, и король все чаще стал видеть у трона темные кудряшки и большие смешливые ярко-синие глаза. Постепенно он полюбил девочку так, что предпочитал общение с ней обществу королевы.

Мрачно глядя в окно, король вспоминал прожитые с женой счастливые годы и ее тихую смерть, перед которой она поцеловала его и принцессу и успокаивающе взяла их руки в свои. Мало кто понимал, какое это было горе для короля. И сейчас он не скрывал от самого себя, что его согласие начать войну носит куда более личный характер, чем думают его подданные. Да, он понимает свой долг перед Девоном и его людьми и готов сделать все для того, чтобы их жизнь и достаток не пострадали. Но на самом деле причина была в другом. Королю было безумно жаль свою любимую дочь, принцессу Иселин, которая в силу обстоятельств становилась пешкой в политической игре. Он даже думать не мог о том, как ее начнут осаждать стервятники-женихи в надежде ухватить корону. А больше всего его сводило с ума то, что кто-то из этих хлыщей залезет к ней в постель. Так что война нужна была Ферну как средство отвлечься от грустной мысли, что его красавица и умница-дочь должна будет выйти за кого-то без любви по политическому расчету. Такие рассуждения больше подходили обыкновенному человеку, а не королю, но Ферн ничего с собой поделать не мог.

Поздно вечером того же дня в главном святилище Беура, Храме божественного треугольника, состоялось тайное совещание Элиграса и двух его помощников, старших жрецов Халита и Пирау. Элиграс не скрывал своего довольства.