Прикосновение хаоса

— Я делаю все, что в моих силах. — Я также пытаюсь разобраться в своих чувствах по поводу ребенка, или, скорее, его отсутствия. Как я могла быть такой глупой? Я слишком много предполагала, не получив доказательств. Я позволила себе увлечься этими мыслями, и посмотрите на меня сейчас. Оплакиваю то, чего никогда не существовало. Идея, вот и все, чем он когда-либо был. Как печально. Вся эта чертова ситуация такая печальная.

Что еще хуже, я не могу заставить себя подойти слишком близко к решетке. То, что я подошла, не означает, что то, что произошло, было правильным или безопасным в любом смысле. Если кто-нибудь узнает, что он сделал, мне никогда не разрешат вернуться сюда, поэтому я не могу рисковать, чтобы Ривер вышел и сделал это со мной снова. В первый раз мы были достаточно близки к тому, чтобы это произошло.

— В чем дело? — спрашивает он, когда я не подхожу ближе. — Разве ты меня не поцелуешь? — В его пустом смехе есть что-то отчаянное, и это разбивает мне сердце.

— Я просто пытаюсь дать тебе немного пространства, — объясняю я.

— Кто сказал, что мне нужно пространство? У меня здесь нет ничего, кроме пространства. — Он разводит руки в стороны. — Чего я хочу, так это тебя.

Снова хватаясь за решетку, он прижимается лбом к металлу и пригвождает меня к месту тяжелым взглядом.

— Что я сделал? Расскажи мне.

— Ты ничего не сделал.

Прищурившись, он ворчит:

— Тогда что он сделал?

Я должна сказать ему, но не могу выдавить из себя ни слова. Я не могу заставить свой рот произнести их.

— Он схватил меня, — отвечаю я. Это не все, но я не знаю, смог бы он вынести всю правду. Что, если он расстроится, и Ривер вернется? По крайней мере, он будет винить себя, а я этого не хочу.

Дело не только в нем. Не знаю, смогла бы я признать то, что он сделал, потому что мне это понравилось настолько, что я кончила — сильно. Я смущена и пристыжена, и не знаю, что все это значит. Знаю только, что он не смог бы справиться с этим, если бы я сказала ему.

Его глаза сужаются, ноздри раздуваются.

— Что он с тобой сделал?

Я почти ничего ему не рассказала, а он уже борется с тем, чтобы не сойти с ума. Лучше не говорить ему всей правды.

— Не было времени на то, чтобы что-то происходило. Доктор Стоун пришла на сеанс. — Он, должно быть, купился на это, потому что его хватка на прутьях немного ослабевает, и он уже не выглядит так, как будто готов оторвать кому-нибудь голову.

Отступая от решетки, он с рычанием размахивает руками.

— Видишь? Это то, о чем я говорил. Почему ты никогда меня не слушаешь?

— О чем ты говоришь? — Я не могу позволить ему выйти из себя. Мне нужно его успокоить, только я не знаю как. Я не знаю, что творится у него в голове.

— Вот почему я сказал тебе держаться подальше. — В его глазах горит такая напряженность, что мне приходится отвести взгляд. — Теперь ты послушаешь? Что еще должно произойти, чтобы ты поняла, что я не шучу?

— Я не собираюсь отказываться от тебя.

— Дело не в этом. Дело в том, чтобы защитить тебя. От меня. — Он снова хватается за решетку, сжимая ее так сильно, что его руки краснеют. — Я не могу доверять себе рядом с тобой. Неужели ты не понимаешь? Я не знаю, что я делаю. Как ты думаешь, на что это похоже для меня? Прийти в себя, думая, что все в порядке, а потом узнать, что я схватил тебя и хотел причинить боль. Это пытка! — Его страдальческий крик эхом отражается от полов и стен и звучит в моей голове еще громче. — Я люблю тебя. Я не хочу причинять тебе боль.

— И я это знаю!

— Но я пока не могу это контролировать. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь. — Хлопнув ладонью по железу между нами, он отворачивается, ругаясь и рыча. — Тебе нужно уйти. На этот раз держись подальше. Я серьезно.

— Я не собираюсь этого делать!

— Что я должен сказать? — Он поворачивается ко мне, и выражение его лица заставляет меня отступить на шаг. Как животное в клетке. Но, по сути, это то, кем он является, не так ли?

— Я буду держаться подальше, вот так. — Я жестикулирую между нами одной рукой, напоминая ему о пространстве между моим телом и его. — Я все еще могу приходить к тебе, но буду осторожна.

— Черт возьми. Я не хочу, чтобы ты была осторожна. Ты знаешь, каково это? Я вижу, как у тебя в голове крутятся колесики, — говорит он мне почти с ненавистью. — Интересно, не стоишь ли ты слишком близко. Собираюсь ли я внезапно исчезнуть и оставить тебя с Ривером. Это у тебя в голове — не притворяйся, что это не так. Я вижу это. Чувствую. Не лги мне.

— Я не лгу, — шепчу я, дрожа, но держась прямо.

— Значит, ты действительно собираешься стоять здесь и говорить мне, что совсем не волнуешься?

Я почти ненавижу его за это. Никому не нравится, когда его ставят в неловкое положение, особенно когда кто-то смотрит на него так, как он смотрит на меня. Как будто во всем этом есть моя вина. Я не просила об этом. Я не просила влюбляться в него. Я также не просила за всю боль в его прошлом.

— Я здесь, чтобы помочь тебе пройти через это.

Отрывисто рассмеявшись, он поворачивается ко мне спиной.

— Это не ответ.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.