Приют последней надежды

– И все же. В последнее время обстановка в Каире неспокойная. Особенно для нас, – она зажгла сигарету и затянулась. – Сам понимаешь, страна мусульманская, а наше заведение далеко не богоугодная богадельня. После снятия протектората²³ радикальные течения в Египте усилились. Пока нас спасает лишь наличие британской армии, но как долго она тут пробудет? – она вопросительно посмотрена на меня, но ответа не ждала. – Рано или поздно Георг²⁴ вернет солдат домой. И когда это произойдет, мне бы хотелось иметь рядом с собой крепкое плечо, на которое я могу опереться в случае чего, – Шарлотта улыбнулась и затушила сигарету, отвернувшись. – Не бойся, милый, о женитьбе речи не идет. Знаю же, что твой лорд-отец это не одобрит, да и место твоей зазнобы я занимать не хочу.

– Этого и не нужно, – я потянулся к ней и поцеловал в лоб.

В свете закатного солнца Шарлотта выглядела такой усталой, маленькой и ранимой. Мне стало жалко ее, поэтому я так поступил. Наверное, так бы поступил Артур. Пустяковый жест, как по мне. Но Шарлотта восприняла его иначе. Она протянула свои руки, обвила ими мою шею и крепко-крепко прижалась ко мне. Шарлотта была так близко, что, казалось, я слышал, как бьется в груди ее сердце. Или, возможно, это билось мое. Билось в страхе, предчувствуя правду, которую суждено мне было узнать от нее:

– Спасибо, – тихо произнесла Шарлотта. – Спасибо за все, Генри.

Что?

Глава 27

Резкий порыв ветра больно ударил меня в спину. Где-то за окном золотое солнце скрылось за горизонтом, погасли огни маслянистых ламп и стихли людские возгласы. Обмякшее тело Шарлотты, заключенное в моих объятиях, Ригсби с отсутствующим взглядом, девушка рядом с ним, ширмы и стены в один миг все они рассыпались на моих глазах, превратившись в песчаный вихрь. Игра меняла свои декорации.

Я почувствовал, как земля ушла из-под ног. Ощущения такие, словно ты находишься в свободном падении. Твое дыхание перехватывает, уши закладывает, и ты летишь, летишь, летишь в кромешной тьме, влекомый силой притяжения навстречу неизвестности.

– Генри…

Легкое касание.

Теплое и нежное, оно бежевым пятном разбавляет тьму вокруг меня. Возвращает меня в реальность.

– Генри!

Я поднял свои глаза и увидел ее, ту, что была для меня светом.

– Элизабет…

Настоящая, живая и заботливая, а не та озлобленная тень, которая являлась мне в Приюте. Она стояла рядом со мной, но выглядела встревожено, беспокоясь за меня. За Генри… Ее теплая рука все еще держала мою… его руку.

– Боже, – выдохнула она, – да что с тобой не так? – ее слова прозвучали громко и несколько нервно. – Ты снова пьян? Нет… Только не говори, что дело опять в опиуме…

– Нет, – я поспешил опровергнуть это предположение, но судя по ее реакции, она не спешила верить моим словам. – Совсем нет. Я, правда, не принимал опиум. Просто я… Я задумался.

Элизабет оценивающе пробежалась по мне взглядом.

Черт, если я выгляжу так же, как в том борделе, то грош цена моим словам! Но к моему счастью, не только сцена сменила свои декорации, но и актеры свои костюмы. Хотя из основного состава тут только я.

А вот Элизабет выглядела так же, как и при первом моем погружении в воспоминании. Судя по всему, времени прошло не много.

– Задумался? Скорее уж заснул на ходу, – Элизабет отпустила мою руку и поправила ею мои волосы, достав оттуда сухой листок. – Ночка определенно выдалась у тебя веселой. В общем-то как и всегда, – еще раз выдохнув, она развернулась и направилась в сторону выхода из комнаты, но остановилась и вновь обратилась ко мне: – Генри, нам уже пора.

– Пора?

– Да, Артур ждет нас внизу. Или ты опять передумал?

– Точно! Прости. Конечно же нет! Идем.

Я извиняющее улыбнулся и направился вслед за ней, оказавшись в широком и длинном освещенном факелами коридоре. Песчаного цвета стены были полностью изрезаны иероглифами, но порой те сменялись цветными рисунками: изображениями древних богов, фараонов и жрецов, сценами из их жизни и борьбы между собой за власть в Египте. Высокий потолок же был полностью покрашен в синий цвет и был украшен золотым диском, от которого во все стороны прорезая синеву небосвода тянулись золотые лучи. В коридоре было тихо, лишь наши с Элизабет шаги нарушали спящее здесь веками безмолвие. Девушка не была настроена на разговор и тем лучше. Мне нужно было время, чтобы осмыслить информацию, которая полностью меняла все мои догадки и предположения.

И начать стоит с того, что я на самом деле тот самый Генри Локвуд.

Вообще, если честно, то теперь все куда логичнее, чем казалось ранее. Многие вещи становятся понятными, и в целом паззл складывается, куда лучше. Хотя кого я обманываю. Белых пятен в этой истории еще слишком много. Что произошло с Артуром? Почему Генри оказался в Приюте? Как погибла Элизабет? Почему ее призрак теперь терроризирует меня, обвиняя в убийстве? В ее убийстве?

Вздохнув, я покосился на ту, что сейчас была рядом со мной.