Приют

– Так вот. Жила маленькая девочка. Ее звали Лиза. Она выросла и стала настоящей красавицей, – начала Дина. – У нее было много друзей, особенно мальчиков… Они ухаживали за ней, дарили цветы, приглашали на свидания. Лиза не знала, кого выбрать – каждый из них был по-своему хорош.

Ярик улегся на пол и уставился в черный потолок.

– Но однажды произошло несчастье. Как-то раз девочка случайно забыла выключить утюг, и в доме начался пожар. Лиза осталась жива, но у нее обгорело все лицо. Из красавицы она превратилась в уродину.

Дина замолчала, для того чтобы еще раз глотнуть из фляги.

– Все друзья отвернулись от нее. Даже лучшие подружки бросили девочку. Лиза долго плакала, а потом вдруг исчезла. Дети даже не сразу заметили, что она перестала ходить в школу. Постепенно о ней все забыли. Прошло несколько лет. Однажды к ним пришла новенькая. Она была очень красива, и мальчишки сразу потянулись к ней. Ее звали Маша. Она была почти такой же красивой, как Лиза, и у нее появилось много друзей. Как-то раз дети решали, чем заняться на Новый год, и Маша предложила всем поехать к ней на дачу. Все с радостью согласились и стали готовиться к поездке.

Дина встала и начала прохаживаться у клетки.

– Каждый взял с собой праздничный костюм и маску. Почти все знали, кто кем будет в праздничный вечер, только насчет Маши никто ничего не знал. Наступил вечер. Дети зажгли свечи и выключили свет. Пока они наряжались, Маша куда-то исчезла. А когда появилась, все остолбенели. На ней была маска… и больше ничего. Она была голая. Но зато какая у Маши была маска! Она была ужасная, вся в шрамах, пузырях, без одного глаза. Дети сначала испугались, но потом стали наперебой кричать: «Круто, Маша! Где ты нашла такую классную рожу?» Дети прыгали вокруг девочки, а она стояла и улыбалась. «Это очень редкая маска, ребята. Только меня зовут не Маша». Дети не обращали на ее слова внимания и продолжали скакать вокруг девочки. Один из мальчишек (когда-то ему очень нравилась Лиза) подскочил к ней и дернул за маску. Маша продолжала улыбаться. «Ой!» – крикнул мальчишка. Ему показалось, что маска на лице девочки теплая, как кожа. Другие дети один за другим тоже стали трогать ее маску, крича: «Эй, Маша, дай примерить!» И только одна девочка, самая некрасивая, увидела что-то на полу. Что-то, похожее на розовую тряпочку. Она подняла ее, развернула… Это оказалось резиновое лицо Маши. Той Маши, которая приходила в школу, красивой Маши. Девочка испуганно отпрыгнула назад. «Ребята… Это не маска! Это… это… не Маша!»

«Меня зовут Лиза», – сказала девочка с ужасным лицом и улыбнулась. Откуда ни возьмись в ее руке появился большой нож… Рассказывать дальше? – спросила Дина.

Ярик ничего не ответил. Дина еще походила вокруг клетки, после чего ушла. Ярик вытащил ложку и с трепетом прижал ее к груди. Теперь она его единственная надежда на спасение.

93

Дина не заметила пропажи ложки. Наутро она подобрала миску и в полном безмолвии вышла. Будто и не было вчерашней сказки.

Она окончательно перешла на длинные платья. Кроме того, теперь она появлялась с закрытым лицом. Сначала это была вуаль. Затем – какое-то подобие паранджи. Она стала надевать перчатки и тщательно следила, чтобы рукава не задирались и даже малейший участок кожи был надежно скрыт.

У нее стал меняться голос. Он стал низким, с какими-то хрипами и шумами, как у плохо настроенного радио. Несмотря на ее маскарад, Ярик видел – у нее пошел обратный процесс.

«Ведь все предельно просто, – пояснил Митрич, когда Ярик решил поделиться с ним своими соображениями. – Ее жрачка, эликсир молодости, подходит к концу. Она ведь не блистала красотой в день нашего появления? Она даже выглядела старше…Тогда у нее, очевидно, тоже были затруднения с питанием…»

«Тогда почему она не съела нас сразу?» – возражал Ярик, но Митрич и тут нашел ответ:

«Потому что она полюбила тебя, идиот. Ты что, не видишь?»

«Вижу», – снова соглашался с ним Ярик. Теперь он понимал, зачем так торопилась Дина в эту несуществующую Макеевку, какие лекарства были нужны Бабуле… и почему так раздуло тогда Олега… Бедный парень, ему даже пришлось есть крыс!

«Теперь ты веришь мне?» – с надеждой спрашивал его Митрич, и Ярик кивал, продолжая строчить в дневнике.

«Помнишь, фильмы про вампиров? – шептал Митрич. – Только она не вампир. Она намного хуже… И, как это ни смешно, она ни в чем не виновата. Как и ее сын. Как и ее мать. Они просто пытаются выжить… И если их лишить этой еды, они просто увянут… усохнут, как цветы без воды…»

Иногда лицо Ярика озарялось радостью. Обычно в такие моменты он вспоминал об одной вещице. Эта маленькая вещичка, наверное, было единственным, что удерживало его от погружения в пучину окончательного безумства. Эта вещица – железная ложка. Ложка, которой он любовался каждую минуту… И которую он постоянно точил об пол. Жж-их!.. Жж-их!.. Жж-их!..

Сначала Ярик боялся, что Дина услышит эти звуки, и действовал очень осторожно. Но дни шли за днями, она ничего не подозревала, а он продолжал точить. Жж-их!.. Жж-их!..