Приглашение

— Какое ТЕБЕ дело успешен я или нет? — я умышленно сделал акцент на панибратском обращении. — Ты сидишь там. Я сижу здесь. Значит, между нами есть разница. Я старался, прилагал усилия, чего–то добивался. Сделал себе имя, которое, я вижу, знаешь даже ты. И если у тебя какие–то проблемы с такой расстановкой приоритетов, если тебя что–то не устраивает, ты можешь чувствовать себя абсолютно свободным. Собирай вещи и спускайся обратно к автобусу. Он, возможно, ещё не уехал… Да и вообще, я бы хотел всем вам рассказать одну историю, — я заметил, как покрылась красными пятнами рожа «кабана», и обратился сразу ко всем. — Я увлекаюсь Голливудским кинематографом. Это моё хобби. Особенно мне нравится период 40‑х – 50‑х годов прошлого века. Прекрасные мюзиклы, масштабные цветные постановки, добрые комедии… В тот период одним из самых знаменитых режиссёров был Орсон Уэллс — автор «Гражданина Кейна», которого многие критики до сих пор считают лучшим фильмом всех времён и народов. Существует история — возможно, неправдивая, — что Орсон Уэллс, приходя на съёмочную площадку в самый первый рабочий день, обязательно кого–то увольнял. Совершал такой поступок для того, чтобы показать всей съёмочной группе, кто здесь главный. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, кто принимает решения и несёт груз ответственности… Так вот — не знаю, как тебя зовут, — я вновь обратился к этому мужику. — Я хочу спросить у тебя: желаешь ли ты стать тем самым первым? Сегодня мы все впервые на съёмочной площадке. И я, после твоих слов, почему–то почувствовал себя Орсоном Уэллсом. Мне захотелось кого–то уволить. И, я думаю, это будешь ты. А может, ты желаешь сделать этот выбор за меня и добровольно нас покинуть?

В комнате воцарилась абсолютная тишина. Не скрипели стулья, не подавали звуков телефоны, не слышно даже было как симпатичная девчонка в обтягивающих джинсах жуёт жвачку. Именно потому, что она прекратила её жевать, с испугом уставившись на меня. С таким же испугом, как и остальные.

— М? — я вопросительно изогнул бровку.

— Нет… Нет, не желаю, — огромный мужик в этот момент выглядел жалко. Он стал краснее варёного рака, и отчаянно косил глазами на Николая, видимо, ища у него поддержки. Но тот сидел как статуя.

— Прекрасно, — спокойно произнёс я и тоже посмотрел на Николая. — Значит, этот вопрос мы закрыли раз и навсегда.

В комнате повеяло враждебностью. Её я тоже ощутил, потому что в течение долгих 30-ти секунд никто не сказал ни слова. Взгляды тех, кто в виртуальном мире должен стать моими соратниками, не слезали с меня. И я уверенно отвечал этим взглядам. Водил головой, выбирал очередного «смотрителя» и вопросительно смотрел на него. И многие отводили глаза.

— К-хм, — наконец, ожил Николай и попытался выдать дежурную улыбочку. — Ну вот и познакомились… Пожалуй, продолжать дальше бессмысленно. Поэтому сейчас я предлагаю отправиться в зал с капсулами. Туда, где вы будете проводить большую часть своего времени.

Казалось, ребята повскакивали со стульев одновременно. Они облегчённо выдохнули и ринулись на выход из комнаты. Немного задержался лишь униженный здоровяк и мы с Николаем.

— Это было… поучительно, — слегка усмехнулся Николай, когда мы остались одни. — Не знал, что у тебя есть хобби. К тому же столь странное.

— Почему странное? Американский кинематограф имеет великую историю. Это сейчас он превратился в помойку, озабоченную повесткой и пропагандой. А раньше всё было куда лучше. Трава зеленее, небо голубее, фильмы интереснее… Кино — это моя вторая любовь.

— А первая?

— Не знаю, — я пожал плечами. — После выпускного я её не видел.

Николай засмеялся.

— Ладно, идём смотреть капсулы, — он приобнял меня за плечи и вывел из комнаты…

…Там же на 5‑м этаже общежития находился и зал с капсулами. Когда мы прибыли, тестеры уже резвились во всю. Не обращая внимания на медицинский персонал в характерных белых халатах, ребята бегали по широкому залу, кружились вокруг капсул, заглядывали внутрь и стучали по стёклам. Такое, несомненно, многие видели впервые. Как и я. Я оставил Николая в кругу медработников и остановился у ближайшей от входа капсулы. Она напоминала фантастический саркофаг для анабиоза, о которых можно прочесть в книгах о космических путешествиях. Именно таким я представлял место, где храбрые космонавты годы проводили в крио–сне, чтобы затем в течение каких–то жалких суток быть съеденными инопланетным чудовищем.

Я рассмотрел внутри капсулы силиконовый лежак без всякого намёка на подушку, и умоляюще посмотрел на Николая — так сильно захотелось совершить первое погружение. Он поймал мой взгляд и усмехнулся.

— Завтра. Всё завтра, — громко сказал он, чтобы его услышали все. — Закрытое Бета Тестирование откроет свои двери в 18:00 по среднеевропейскому времени. Завтра и состоится ваш первый контакт.

— А сейчас никак? — спросила та самая смазливая девчонка.