Приглашение

К этому моменту волнение покинуло меня окончательно. Информация о том, что многие слышали обо мне и моём клане, подействовала успокаивающе. Я смело поднялся и, как депутат перед избирателями, принялся разглагольствовать. Рассказал о своём жизненном и игровом пути. Рассказал, за что получаю деньги, и, по моему субъективному мнению, почему успешен в этом крайне специфическом бизнесе.

Меня слушали внимательно. Я говорил спокойно и уверенно, а потому никто не перебивал. Никто не задавал вопросов и не вставлял ремарки. К финалу рассказа о себе любимом мне даже показалось, что я уже получил неплохой кредит доверия от абсолютно незнакомых ребят. Но хорошее впечатление испортил всё тот же кабан. Он громко фыркнул, когда я рассказывал о заработках, позволявших жить безбедно.

— Тоже мне успешность — прыг–скок по серверам с короткой жизнью! 1–2 месяца отбегал вместе с теми, кому платит, получил деньги от администрации и за продажу пикселей, и свалил в закат. Оставил после себя разруху, убитую экономику и кучу покупателей, персонажи которых потом забанят из–за покупки игровых вещей на «фанпее». Такие, как ты, своим подходом и жаждой быстрой наживы убивают игру как таковую! Уже никто не хочет долго идти к своей цели, развиваясь с помощью игровых успехов. Только хайп перед стартом, обещания разбить врагов, быстрый старт с чудовищным онлайном почти 24 на 7. А затем распродажа, словно в чёрную пятницу, когда основная масса игроков ещё не имеет и половины того буста, который он нафармил с помощью своих живых роботов. Продажность кланов — это бич нынешних онлайн игр! — он встал и принялся вещать менторским тоном, от которого у меня сразу начало сводить зубы. Я ненавидел, когда со мной так разговаривают. — Пока продажные клан–лидеры ведут себя так, никакого ренессанса не будет. ММОРПГ-игры будут загнивать и, в конечном итоге, вымрут. Вымрут именно потому, что это уже не игра, а работа. Что туда приходят зарабатывать деньги. Выжимать сервера досуха, а потом убегать на следующий, где тоже можно что–то поиметь.

Он выговорился и сел. Николай бросил на меня быстрый взгляд, неловко улыбнулся и примирительно произнёс, как бы пытаясь сгладить ситуацию.

— Ну, вымрут они в любом случае. Из–за нас.

А я продолжал смотреть на этого мужика. Внешности он был незаурядной — я ещё при первом знакомстве оценил росточек эдак под 2 метра. Да и возрастом он явно приближался к 40-ка. Хоть всё ещё сохранял неплохую физическую форму, почти всё его лицо было покрыто морщинами. А у глаз они собирались в мелкую сеточку.

Услышав тон, которым он разговаривал, я сразу понял, что нам не найти общего языка. Бывает такое, что люди встречаются, смотрят в глаза и понимают, что на дух не смогут переносить друг друга. И никакие попытки сблизиться им не помогут, даже если один из них проявит инициативу. У меня такое случилось однажды, когда простой обычный доставщик пиццы чуть–чуть опоздал с заказом. И всё бы ничего — рассчитались бы да разбежались. Но нет. Едва мы встретились взглядами, какая–то негативная искра проскочила. Я на физическом уровне почувствовал, как моё лицо кривится в брезгливом отвращении и увидел подобное лицо у него. Мы пытались сохранять равнодушную дипломатичность пока оплата ещё не была произведена. Но когда мои деньги оказались в его кармане, он начал хамить. А я был и рад присоединиться. Через пару секунд едва не завязалась драка, от которой нас спасла тётка, прибежавшая на шум. Я дал ему под зад, едва вытолкнул за дверь, а он затем на этой двери и отыгрался. Его спас от ответки лифт, который вовремя прибыл.

И сейчас, смотря на этого человека, слушая его брезгливые речи, я вновь испытал забытое чувство. Чувство отвращения. И не ответить я не мог.