Прячься

— Я могла бы пойти по пути «вы получаете жалованье из моего кармана», но это чересчур шаблонно, а я не такая задница. И это не просьба об одолжении. Вы ведь предупредили меня о том, на что способна Изабель Драммонд, правда?

— Это верно, — подтвердил Серрано.

— Ну вот, я тут немного покопала на Кристофера Роблса, и у него было двое хороших друзей, Нестор Агийяр и Стефани Стайнман. Сегодня они запостили видео, наводящее на мысль, что они хотят отомстить за Роблса, и к тому же, скажем так, любят сниматься с оружием, достаточно мощным, чтобы перебить Мстителей, — после чего продиктовала Серрано правильное написание обоих имен.

Нестор Агийяр. Имя показалось Серрано знакомым. Значит, скорее всего, он натворил каких-то очень плохих дел.

— Кстати, я знаю, что за гостиницей следят ваши люди. В течение дня мои дети в школе. Школа моего сына в четверти часа езды от начальной школы моей дочери. Я не в состоянии уследить сразу за обоими. А если, не дай бог, что-то затевается…

— Я понял, — сказал Серрано. — Давайте позвоню в отделение и попробую организовать кого-то для присмотра за ними в течение дня. А мы пока что проверим Стайнман и Агийяра и узнаем, есть ли основания для беспокойства.

— Спасибо, детектив.

— Не проблема. Берегите себя. Звоните, если что понадобится.

— Позвоню.

Марин дала отбой. Серрано убрал телефон в карман.

— По-моему, ты на нее запал, — ухмыльнулась Талли. Серрано постучал пальцем по подбородку.

— Нестор Агийяр, — задумчиво произнес он. — Что-то брезжит. Что, вероятно, не сулит Рейчел ничего хорошего. Кто там сегодня начальник дежурной смены?

— Пэт Коннелли, — сообщила Талли.

Он набрал номер отделения:

— Привет, Пэт, это Серрано. Слушай, мне нужно, чтобы ты прогнал полную проверку анкетных данных по двум жителям Эшби: Нестору Агийяру и Стефани Стайнман. Судимости, известные сообщники, протоколы арестов — все, что нароешь. Шли мне на мобильник, как только добудешь.

И дал отбой.

— Ты о ней тревожишься, — отметила Талли. — Судя по всему, Рейчел Марин умеет о себе позаботиться сама. Жаль, Клэр не умеет управляться с дробовиком так же ловко, а то бы я сделала предложение раньше.

— Меня не Рейчел тревожит, — возразил Серрано.

— Думаешь, Изабель попытается расправиться с ее детьми?

— В смерти брата Изабель винит Рейчел. Пусть даже несправедливо. И они были очень близки. Судя по тому как она о нем пеклась, Крис практически был ее ребенком. Было бы замечательно, если бы она понимала, что брат сам вырыл себе могилу, но скорбящие родственники не всегда рациональны. Лучше перестраховаться.

Талли кивнула.

— А знаешь, она миленькая. Марин-то.

— Миленькая? — рассмеялся Серрано. — Брось, Лесли. Называть женщину миленькой, если ей перевалило за двадцать два, просто недопустимо.

— Поверь мне, казанова, у меня было куда больше женщин, чем у тебя, и да, допустимо. Дело лишь в том, как это сказать. Тебе надо поработать над собой. Может, убедишь женщину, не обязанную работать с тобой в паре, побыть с тобой какое-то время.

— Мне не нужны советы в любовных делах.

— Ты уверен?

— Сосредоточься на том, ради чего мы здесь, Талли. Мы почти приехали.

Бухгалтерская фирма «Джей энд Джей Эккаунтинг» разместилась в офисном здании средних размеров из стекла и бетона неподалеку от I-84. Серрано заехал на парковку. Согласно документам на собственность, «Джей энд Джей» владеет всем зданием, но занимает только третий этаж, сдавая остальные офисные площади в аренду другим компаниям.

Номер, с которым Сэм Уикершем общался, когда подставлял Констанс Райт, был зарегистрирован на компанию под названием «Альбатрос». «Альбатрос» снял офисные площади у «Джей энд Джей» три года назад, как раз в то время, когда начались звонки, по словам Уикершема. Одна только проблемка: «Альбатрос» зарегистрирован на имя Уолтера Маки — восьмидесятичетырехлетнего флориста, живущего в Эшби со своей восьмидесятивосьмилетней женой Битти в доме, купленном в 1974 году за 8 тысяч долларов.

На сберегательном счету Уолтера Маки в общей сложности 12 474 доллара. Этот человек проводит выходные, вырезая купоны, а не координируя секретные платежи ради свержения действующего мэра. Кто-то использовал номер социального страхования Маки, чтобы обманным путем зарегистрировать «Альбатрос» — скорее всего, для перевода денег Сэму Уикершему, не раскрывая имени реального индивидуума или законной компании.

Ни сотрудников, ни налоговой отчетности у «Альбатроса» не было, и в Ассоциации частных предприятий он не регистрировался. Впечатление такое, что компания в самом буквальном смысле была создана для перевода денег Сэму Уикершему и больше ни для чего.

Уикершем утверждал, что понятия не имел о сущности «Альбатроса», что не знает, с кем говорил, и ни разу не встречался ни с кем лично. И тем не менее получил за этот период три банковских перевода на общую сумму 480 тысяч долларов. Что объясняет, почему тип с убогими средствами и недоразвитой нравственностью смог позволить себе элитную холостяцкую берлогу, забитую нечитаными книгами, служащими лишь романтической наживкой.