Президент Соединенных Штатов

Камаль кивнул, испытывая ужасный гнев и раздражение.

— Сукин сын! — Он ударил кулаком по столу перед собой. — Наряды службы безопасности, прочесывающие все помещения посольства при угрозе взрыва, состояли исключительно из египтян. И я даже догадываюсь, кто смог заполучить инсайдера в этой команде.

— Твой отец? — прошептал Джефф, сочувственно поглядывая на Камаля. — Ты сообщишь об этом президенту?

Камаль тяжело вздохнул.

— Не знаю. Если бы дело касалось только моего отца, я сказал бы сразу же. Он заслужил это, но дело касается и Аббаса тоже. Если я выдам о нем информацию американцам, то стану предателем своей страны. Я бы не хотел оказаться в египетской тюрьме. — В голове Камаля стучало, горло сжалось, он не мог больше произнести ни слова. Он полностью отдавал себе отчет, что разделение финансов с отцом, вернее вывести деньги из Египта, стало для него самой наименьшей проблемой.

Джефф наблюдал за ним, терпеливо ожидая, когда он разберется в своих мыслях. Сердце Камаля болело, на груди вот уже несколько недель лежала словно многотонная плита. В то время, когда он решил разорвать связь с отцом, он совершенно не собирался рвать связи с Египтом.

Его отношения с родиной были сложными, хотя раньше он этого не понимал. Он прожил в тени Египта всю свою жизнь. Для него Египет был везде, даже когда он был через океан, он был в зеркале, когда сам Камаль видел свое отражение, был в еде, которую делали в столовой посольства, был в общении с сотрудниками, когда они общались на родном языке друг с другом. Египет был в его ДНК, и в каждой доле ответственности и опыта, который он отдавал и получал в течение жизни.

Но в то же время он провел очень мало времени в самом Египте. Фактически, в общей сложности не больше месяца, за последние десять лет. Два года в египетской армии были разделены между командованием в Египте и другим — за пределами страны. Да, Египет был в его крови, но он не был в его жизни. Не на регулярной основе. В возрасте тридцати четырех лет, он обнаружил, что Египет был скорее для него чужой страной, особенно в последний раз, когда он его посещал. Он вернулся туда, как возвращается пожилой родственник домой, который большую часть своей жизни провел в другой стране, но при этом всегда помня, что у него есть родной домой. Он не чувствовал себя в Египте, как дома.

— Что мне делать? — спросил он Джеффа, впервые в жизни, не видя выхода из тупика.

— По поводу этого? Может я предоставлю информацию председателю Объединенного комитета начальников штабов?

— Это разобьет меня в пух и прах, так как он доложит обо всем президенту, — пробормотал он.

— Тогда нам стоит выяснить, как добыть хоть какие-то доказательства, если мы не можем использовать тебя в качестве нашего источника.

— Боже мой, какой бардак! — Он прошелся пальцами по волосам. — Можешь подумать над тем, как это осуществить?

— Конечно. Могу я встретиться с твоим начальником службы безопасности? Я не хочу использовать своих людей. Это поставит их в очень неловкое положение, это же не официальное задание. Я не против рискнуть своей карьерой, но я не хочу рисковать своими людьми.

— Конечно, — быстро ответил Камаль, вставая и протянув руку Джеффу для рукопожатия. — Я скажу Тарику, чтобы он немедленно связался с тобой, и ты скажешь ему все, что тебе необходимо получить. Пожалуйста, не влезай в это сам. Не марай руки, Тарик найдет то, что нужно, и тогда ты сможешь сказать генералу, что у тебя есть источник в египетском посольстве. Я прослежу, чтобы расследование, проведенное с нашей стороны по инсайдеру, оставалось в секрете.

Джефф резко кивнул.

— Хорошо. Тем временем, вам нужно быть очень осторожными по поводу любой информации, касающейся соглашения. Положи ее в сейф, поставь свой личный код, поставь пароль на файлы в компьютере, чего бы это ни стоило. Возможно, у них уже есть то, что они хотели получить, но в случае, если это не так, по крайней мере, ты не дашь им других данных.

Камаль взял свой пиджак и направился к двери.

— И еще кое-что, — сказал Джеф.

Камаль обернулся у двери. Джефф прислонился к бару, засунув руки в передние карманы своих военных слаксов.

— Когда ты проводишь время с президентом, оберегай ее. Они, несомненно, захотят убрать одного из вас, а может даже двоих.

Камаль с трудом сглотнул, его подбородок напрягся, он был не уверен, говорил ли ему Джефф именно то, о чем подумал Камаль.

— Питер Эндрюс ведь из ее команды личной охраны?

Сердце Камаля ухнуло, но он молча кивнул.

— Мы вместе служили в Афганистане. Мы очень давние друзья.

— Бл*дь, — прошипел Камаль.

Джефф откашлялся.

— Ты же заботишься о ней? — спросил Джефф, с суровым выражением лица, хотя слова его звучали мягче.

Камаль прочистил горло, в комнате чувствовалось напряжение, словно разгорался огонь из-за подачи кислорода.

— Очень, — признался он.

Джефф с облегчением выдохнул.

— Ничем хорошим это не закончится.

— Я надеюсь, что это еще не конец, — произнес Камаль.

Джефф покачал головой, и Камаль спросил:

— А кто еще знает, кроме Питера?