Президент Соединенных Штатов

— Никто. Я между прочим как-то упомянул тебя, и он спросил, насколько хорошо я тебя знаю. Я сказал, что мы близкие друзья уже несколько лет, и тогда он ввел меня в курс дела. Он очень хороший человек. Он никогда не предаст президента, но он беспокоится, поэтому и попросил поговорить с тобой.

— Значит, ты меня предупреждаешь?

— Я говорю тебе, поскольку переживаю о тебе и своем президенте, я говорю, что не вижу положительного конца в этой истории.

Камаль кивнул в подтверждение, сжав челюсти.

— Спасибо за предупреждение. Я попрошу Тарика связаться с тобой сегодня же.

Джефф тоже кивнул в ответ, понимая, что тема о Камале и президенте закрыта.

Но когда Камаль добрался до лифта и прислонился к стене в пустой металлической коробке, спускавшейся вниз к гаражу, он подумал, что Джефф и Питер были правы — ничем хорошим история президента США и египетского посла не закончится. 

Джон Хэмптон-старший прослужил четыре срока в сенате Соединенных Штатов — один в качестве губернатора Южной Каролины и два в Палате представителей штата. Перед ним, его отец был губернатором Южной Каролины. В своей партии он был политическим деятелем преклонного возраста, его уважали, а также патриархом одной из старейших и состоятельных семей Юга. И хотя недавно ему сделали операцию по онкологии простаты, он выглядел почти так же внушительно, как и в тот день, когда Джессика впервые с ним познакомилась, приехав вместе со своим бойфрендом из юридического института к нему домой на День Благодарения.

— Мадам Президент, — произнес сенатор в возрасте, взяв руку Джессики и наклонившись, чтобы поцеловать ее.

— Перестань к ней подлизываться, Джон, — сказала Марджори, подходя к ним.

— Я не подлизываюсь. Она моя дочь, черт возьми. Я могу использовать ее титул, если захочу, — зарычал Джон-старший на свою суетливую жену.

— Вам двоим пора остановится, — заступилась Джессика за своего свекра, улыбаясь. — Хотите чай? Кофе? Сэндвичи?

— Нет, спасибо, дорогая, — ответила Марджори, бросив предупреждающий взгляд на мужа.

Он заворчал, покачав головой:

— Она не разрешает мне есть ничего, кроме еды хиппи. У вас в Белом доме случайно не подают еду хиппи?

— Мы обслуживаем разные вкусы, что вы хотите, сенатор? — спросила Джессика, специально назвав его «сенатор», потому что ему нравилось, когда его так называли.

— Он может выпить чаю со льдом. Но без сахара. Ему нельзя сладкий чай.

Джон-старший прищурился, но согласился.

Джессика позвонила и заказала закуски, потом они все расположились в гостиной резиденции. Прибывшие родственники со стороны мужа остановились в одном из гостевых номеров резиденции, не в официальных комнатах для гостей в другой части Белого дома.

— Скажите мне, как вы себя чувствуете, сенатор?

— Я в порядке. Но я не хочу говорить о своем здоровье. Меня уже до смерти тошнит от этой темы, достаточно Марджори, которая говорит на эту тему за нас двоих.

Джессика бросила сочувствующий взгляд на свою свекровь, которая поджала губы и приподняла бровь в ответ. Джессика не завидовала этой женщине. Сенатор всегда был немного резким, хотя это не относилось к Джессики, но, видно, его болезнь сделала его еще более непреступным.

— Я хочу услышать о предвыборной гонке следующего года.

Джессика с трудом сглотнула и глубоко вздохнула. Она чувствовала, что этот вопрос должен был всплыть, но почему-то она не почувствовала облегчения, когда он сейчас встал на повестке дня. Как только Джон-старший позвонил тем утром и объявил, что он и Марджори приедут и останутся на выходные, она поняла зачем, но в данный момент она все же немного впала в ступор, столкнувшись лоб в лоб по этой конкретной теме. Она тут же захотела, чтобы рядом с ней оказался Камаль. Его спокойный нрав и разумные разговоры значительно бы облегчили ей эту ситуацию. Конечно, если учесть, что родители Джона рассматривали бы его, как ее, Джессики, измену их сыну, хорошо бы тоже было мало.

— Что именно вы хотите услышать? — спросила она, стараясь не проводить вспотевшими руками по коленях.

— Когда ты собираешься сообщить о своем решении баллотироваться на второй срок и провозгласить менеджера своей президентской кампании, — произнес Джон, опускаясь в свое кресло и выжидательно посматривая на нее. — Я бы очень хотел, чтобы твоим менеджером стал Дерек Эмброуз, но в сложившейся ситуации об этом не может быть и речи.

Она переместила взгляд на Марджори, которая с волнением на лице, ожидала ее ответа.

— Ну, вы, наверное, помните наш разговор этим летом. Я больше не собираюсь баллотироваться.

Джон-старший усмехнулся, а Марджори тихо икнула.

— Это вполне могло прокатить, когда выдвигался Мелвилл, Джесс, но сейчас, когда он сошел с дистанции, у нашей партии нет больше стоящей кандидатуры.

Она тут же назвала им нескольких представителей конгресса, одного губернатора или двух.