Превыше Магии

Был в этих прикосновениях какой-то тайный смысл, теплота, близость, желание. Они доставляли мне удовольствие, вызывали нежность, и ужасно возбуждали. Но я не понимал, почему так реагирую на нее. Я-то ведь не мальчик, о сексе знаю все и имею большой опыт, в котором уже давно нет такого невинного обращения. И все равно ловлю себя на том, что жду эти моменты, наслаждаюсь ими, загоняя глубоко внутрь поднимающееся голодное мужское возбуждение.

И все же, основные усилия я прикладывал к тому, чтобы как можно больше о ней узнать. Мне это было интересно до такой степени, что я с недоумением ловил себя на том, что веду себя неадекватно. Пользуясь постоянным присутствием Эли рядом, шустро перебирающей ногами на полшага позади меня, я гораздо чаще, чем позволяли обстоятельства, поворачивал к ней голову. То беспокоясь все ли у нее в порядке, то расспрашивая о ее жизни, я, тем самым, непростительно отвлекал свое внимание от контроля над окружающим пространством, рискуя вовремя не заметить опасность. Но зато, благодаря этим разговорам, выяснил довольно много интересного для себя.

Все общение в жизни Эли было ограничено небольшим числом гномов, имевших доступ к покоям Повелителя. Это были всего три женщины — няня, кухарка и помощница по хозяйству, и около двадцати пяти мужчин — ее учителя, да советники и помощники Повелителя. Благодаря этим гномам она в теории имела представление о бытовой жизни сородичей, была хорошо обучена, проявляя необычные способности к сложным вычислениям, которые легко производила в уме, а позже стала отлично разбираться в финансах. У нее был, просто, какой-то особенный математический Дар. Последние три года этим активно пользовался Повелитель, фактически сделав ее своим главным казначеем. Правда, до случившегося, Эли никогда не видела детей, и теперь, глядя на них, завороженно замирала от восторга, как перед каким-то чудом. А вот рисовать ее никто не учил, это оказалась врожденная способность.

Слушая Эли о том, как поставлено обучение у гномов я был удивлен, что особое внимание они уделяют математике.

— Независимо от того, есть ли у ребенка к этому интерес, способности и будет ли это востребовано в будущей работе, каждый должен научиться решать сложные математические задачи, — охотно объясняла мне Эли.

— Зачем? — Я не мог этого понять, зная, что большинству гномов это и в самом деле никогда не понадобится. — Мне кажется, что в этом плане, общее эльфийское образование намного логичнее. У нас упор делается на изучение: географии, включая природные ресурсы; биологии, включая животный и растительный мир; особенностей населяющих Мир рас, включая анатомию и физиологию разумных; а так же, на истории, которая позволяет делать полезные выводы из прошлого опыта и избегать ошибок развития общества в будущем. В общем, все то, что полезно знать и обязательно пригодится каждому. А вот орки в этом отношении пока еще отсталый народ, все их обучение сводится к чтению, письму и примитивному счету.

— Ну, что ж, видимо, везде свои традиции, — сделала верный вывод малышка.

— Да. Но традиции не рождаются на пустом месте.

— Согласна, — немного подумав, ответила она. — И наше особое отношение к математике, возможно, исходит из того, что эта наука способствует развитию логического мышления. В результате, дело не в умении решать сложные задачи, а в умении думать. Ведь у нас, гномов, нет магии, и мы можем рассчитывать только на те свои возможности, которые нам дала природа.

— Ну, думать полезно всем, — засмеялся я, наслаждаясь разговором с ней, и с трудом удерживаясь от желания поцеловать ее умную головку.

В свою очередь Эли расспрашивала меня об эльфах и слушала мои рассказы о жизни в Эльфийском Лесу, как занимательные сказки, с горящими любопытством глазами, восторгом, иногда непониманием. Особенно ее восхитило и потрясло то, что магией владеют все эльфы.

— А почему у тебя и орка не растет борода, как у наших мужчин? Это тоже магия? — спросила она меня в одну из таких бесед.

— Нет, это расовая особенность. Волос на лице нет не только у меня и Хоркиса, а у всех эльфов и орков. У чистокровных эльфов, вообще, нигде никаких волос нет. А у орков — волосы на голове и дорожка коротких волосков вдоль позвоночника на спине, переходящая на хвост. Но есть еще и полукровки, все они имеют волосы на голове.

— А часто ли эльфы и орки объединяются в пару?

— Нет, это случается очень редко. Эльфийки привлекательны для орков, но сами эльфийки относятся к оркам с предубеждением и пренебрежением. Чаще бывает, что эльфы женятся на орчанках, и то, это в какой-то степени вынужденная ситуация, связанная с тем, что девочек у эльфов рождается очень мало.

— А ты женат? — почему-то со смущением спросила Эли.

— Был когда-то, на эльфийке, — невольно тяжело вздохнул я, неохотно вспоминая об этом. — Но давно и недолго. — Малышка почувствовав мое настроение, деликатно эту тему оставила.

— А почему орк зовет тебя таким длинным и трудным именем — Александрэль, а ты его — Хоркис? — не унималась маленькая почемучка.