Преступление и наказание, Часть 5

"You'd better say straight out what you want!" Sonia cried in distress. "You are leading up to something again....	- Говорите лучше прямо, чего вам надобно! -вскричала с страданием Соня, - вы опять на что-то наводите...
Can you have come simply to torture me?"	Неужели вы только затем, чтобы мучить, пришли!
She could not control herself and began crying bitterly.	Она не выдержала и вдруг горько заплакала.
He looked at her in gloomy misery.	В мрачной тоске смотрел он на нее.
Five minutes passed.	Прошло минут пять.
"Of course you're right, Sonia," he said softly at last.	- А ведь ты права, Соня, - тихо проговорил он наконец.
He was suddenly changed. His tone of assumed arrogance and helpless defiance was gone.	Он вдруг переменился; выделанно-нахальный и бессильно-вызывающий тон его исчез.
Even his voice was suddenly weak.	Даже голос вдруг ослабел.
"I told you yesterday that I was not coming to ask forgiveness and almost the first thing I've said is to ask forgiveness....	- Сам же я тебе сказал вчера, что не прощения приду просить, а почти тем вот и начал, что прощения прошу...
I said that about Luzhin and Providence for my own sake.	Это я про Лужина и промысл для себя говорил...
I was asking forgiveness, Sonia...."	Я это прощения просил, Соня...
He tried to smile, but there was something helpless and incomplete in his pale smile.	Он хотел было улыбнуться, но что-то бессильное и недоконченное сказалось в его бледной улыбке.
He bowed his head and hid his face in his hands.	Он склонил голову и закрыл руками лицо.
And suddenly a strange, surprising sensation of a sort of bitter hatred for Sonia passed through his heart.	И вдруг странное, неожиданное ощущение какой-то едкой ненависти к Соне прошло по его сердцу.
As it were wondering and frightened of this sensation, he raised his head and looked intently at her; but he met her uneasy and painfully anxious eyes fixed on him; there was love in them; his hatred vanished like a phantom.	Как бы удивясь и испугавшись сам этого ощущения, он вдруг поднял голову и пристально поглядел на нее; но он встретил на себе беспокойный и до муки заботливый взгляд ее; тут была любовь; ненависть его исчезла, как призрак.
It was not the real feeling; he had taken the one feeling for the other.	Это было не то; он принял одно чувство за другое.
It only meant that _that_ minute had come.	Это только значило, что та минута прошла.
He hid his face in his hands again and bowed his head.	Опять он закрыл руками лицо и склонил вниз голову.
Suddenly he turned pale, got up from his chair, looked at Sonia, and without uttering a word sat down mechanically on her bed.	Вдруг он побледнел, встал со стула, посмотрел на Соню и, ничего не выговорив, пересел на ее постель.