Преступление и наказание

"He calls her Pashenka!	- Пашенькой зовет!
Ah, he's a deep one!" said Nastasya as he went out; then she opened the door and stood listening, but could not resist running downstairs after him.	Ах ты рожа хитростная! - проговорила ему вслед Настасья; затем отворила дверь и стала подслушивать, но не вытерпела и сама побежала вниз.
She was very eager to hear what he would say to the landlady. She was evidently quite fascinated by Razumihin.	Очень уж ей интересно было узнать, о чем он говорит там с хозяйкой; да и вообще видно было, что она совсем очарована Разумихиным.
No sooner had she left the room than the sick man flung off the bedclothes and leapt out of bed like a madman.	Едва только затворилась за ней дверь, больной сбросил с себя одеяло и как полоумный вскочил с постели.
With burning, twitching impatience he had waited for them to be gone so that he might set to work.	Со жгучим, судорожным нетерпением ждал он, чтоб они поскорее ушли, чтобы тотчас же без них и приняться за дело.
But to what work? Now, as though to spite him, it eluded him.	Но за что же, за какое дело? - он как будто бы теперь, как нарочно, и забыл.
"Good God, only tell me one thing: do they know of it yet or not?	"Господи! скажи ты мне только одно: знают они обо всем или еще не знают?
What if they know it and are only pretending, mocking me while I am laid up, and then they will come in and tell me that it's been discovered long ago and that they have only...	А ну как уж знают и только прикидываются, дразнят, покуда лежу, а там вдруг войдут и скажут, что все давно уж известно и что они только так...
What am I to do now?	Что же теперь делать?
That's what I've forgotten, as though on purpose; forgotten it all at once, I remembered a minute ago."	Вот и забыл, как нарочно; вдруг забыл, сейчас помнил!.."
He stood in the middle of the room and gazed in miserable bewilderment about him; he walked to the door, opened it, listened; but that was not what he wanted.	Он стоял среди комнаты и в мучительном недоумении осматривался кругом; подошел к двери, отворил, прислушался; но это было не то.
Suddenly, as though recalling something, he rushed to the corner where there was a hole under the paper, began examining it, put his hand into the hole, fumbled--but that was not it.	Вдруг, как бы вспомнив, бросился он к углу, где в обоях была дыра, начал все осматривать, запустил в дыру руку, пошарил, но и это не то.
He went to the stove, opened it and began rummaging in the ashes; the frayed edges of his trousers and the rags cut off his pocket were lying there just as he had thrown them. No one had looked, then!	Он подошел к печке, отворил ее и начал шарить в золе: кусочки бахромы от панталон и лоскутья разорванного кармана так и валялись, как он их тогда бросил, стало быть никто не смотрел!
Then he remembered the sock about which Razumihin had just been telling him.	Тут вспомнил он про носок, про который Разумихин сейчас рассказывал.
Yes, there it lay on the sofa under the quilt, but it was so covered with dust and grime that Zametov could not have seen anything on it.	Правда, вот он на диване лежит, под одеялом, но уж до того затерся и загрязнился с тех пор, что уж, конечно, Заметов ничего не мог рассмотреть.
"Bah, Zametov! The police office!	"Ба, Заметов!.. контора!..
And why am I sent for to the police office?	А зачем меня в контору зовут?