Present simple

– Ну, что? – обижено спросила я. – Мне Инга рассказывала!

– И ты ей веришь? – усмехнулся он. – Странная ты. Я тебя понять не могу порой. Ты готова поверить первому встречному, которому плевать на тебя, но людям, которые стараются оберегать, ты верить не способна. Постоянно ожидаешь подвоха.

– Это, потому что первые встречные если предадут, мне будет плевать с высокой колокольни, – пояснила я. – А свои же бьют точно в цель. Ранят, а порой и полностью разрушают твой мир. Ты пускаешь людей в свое море, а они топят твои корабли.

– Возможно, ты права в этом. Но ведь если вечно жить в недоверии, ожидать подвоха – можно пропустить прекрасные моменты.

– Даже спорить не буду, потому что ты прав, – фыркнула я.

– Так легко сдаешься? – подмигнул Вадим, притягивая ближе и зарываясь носом в мои волосы. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты одуряюще пахнешь?

– Да, – кивнула я. – Ты. Вот только что. Но мы отвлеклись.

– Пожалуй, ты права, – согласился он. – Знаешь, мне казалось, что Глеб просчитал цепочку действий давно. Поэтому бросился искать тебя, когда Лена «умерла». Если бы доказал ваше родство, то ты могла бы претендовать на кусок пирога. Но я ему помешал.

– Скажи, а почему тебя подозревали в убийстве своей жены?

– Тут как раз ответ на поверхности. Я же уже говорил, что Лена потребовала развод. Соответствующие бумаги она готовила у юристов Глеба. И тому ничего не стоило принести их, как важную «улику», и перекрутить все так, что жена собралась уйти от мужа, отхватив кусок состояния, но муж не согласен был делиться, и поэтому убил несчастную. В общем, если бы эта комбинация выгорела, то сейчас ты бы не здесь сидела, а отдыхала где-то на берегу океана, наслаждаясь видами и наивно полагая, что твой муж благородно занимается бизнесом ради вашего общего благополучия.

– Сказка… – протянула я и шутливо ударила Вадима в плечо. – А ты лишил меня ее, козел!

– Ты смотри, как мы заговорили, – ответил он мне улыбкой. – От козы слышу.

Я рассмеялась и неожиданно для себя зевнула. Стресс все же давал о себе знать. Чертовская усталость накатила на меня. Глаза начали закрываться, а тихий голос Вадима убаюкивал как колыбельная, которую мне пела мама перед сном.

            Мама…

            Да, она – мама. Неважно ведь, кто тебя родил. Важно, кто воспитал. Кто нянчился с тобой, ночей не спал, когда ты болела. Переживал вместе с тобой и радовался. Тот истинный родитель, кто ради тебя жизнь готов отдать, поддержать и утешить. А гены… Гены не имеют никакого значения.

            Родство душ – вот то, что действительно играет важную роль.

– Устала? – спросил Вадим, глядя на то, как я безуспешно пытаюсь бороться со сном.

– Слишком много событий, – кивнула я. – И информации. Мозгу требуется перезагрузка, иначе он сейчас взорвется.

            Вадим не сказал ни слова. Понял, что мне действительно надо отдохнуть. Поднявшись с дивана, он отнес меня на руках в комнату. Аккуратно уложил в кровать, подоткнув со всех сторон одеяло.

– Спи, – поцеловал он меня в висок. – А я скоро приеду. По делам быстро смотаюсь, пока ты спишь. И пусть твои сны будут сладкими и легкими.

            Я повернулась на бок, приобняла рукой вторую подушку и провалилась в спасительный сон.

Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. То, что не в своей маленькой квартирке – однозначно. Память проснулась быстро, и словно снежная лавина накрыла меня, лишая шанса на спасение. А как бы хорошо было, если бы все оказалось сном.

Посмотрела по сторонам, пытаясь отыскать взглядом Вадима. Не нашла.

Выбравшись из постели, я включила в комнате свет и осмотрелась еще раз. Комната, как комната. Ничего особенного. Чем-то напоминала снимки в буклетах дорогих отелей. Та же громадная кровать с тумбочками у изголовья. Те же пушистые ковры, которых так приятно касаться босыми ногами. Картина – огромный портрет девушки – которая занимала очень много место. И портрет этот был моей покойной сестры.

Подойдя к нему, я остановилась и уставилась на Лену. Для этого потребовалось немного задрать голову вверх, чтобы с точностью рассмотреть черты и выражение лица.

Она была красива. Как прекрасная фея, сошедшая со страниц детской доброй сказки. Белокурые локоны были собраны в замысловатую прическу на макушке. Длинная тонкая шея, которую украшало дорогое на вид колье. И платье. То самое платье, которое мне тогда дала Галина Петровна, когда я перебрала с выпивкой на благотворительном вечере.

– Вот! – гордо возвестила Галина Петровна, протягивая мне платье нежного фиолетового оттенка. – Переодевайся! А твое платье я приведу в порядок и передам Вадюше. А еще лучше, забегай ко мне на чай. Посидим, поговорим, я тебя печеньем домашним накормлю.