Present simple

Попросила водителя подождать, но он, как-то странно на меня посмотрев, буркнул, что ему некогда и поспешил скрыться. Ладно, я все понимаю, заказ достался сложный, и неизвестно сколько мне придется тут торчать.

На этот раз я в двери не стучала – отыскала неприметный звонок и нажала на кнопку. Где-то в глубине дома послышался собачий лай, сначала тихий, а после постепенно нарастающий. Я вспомнила, как Вадим в первый день нашей встречи хотел спустить на меня их, приняв за побирающуюся нищенку и прыснула от смеха. А может это и правда был лучший выход из ситуации? Ну, чтобы меня тогда собаки разорвали и мне не пришлось бы так сейчас страдать.

Я фыркнула, впервые задумавшись о том, страдаю ли я? Нет. Как бы это не странно было, я сейчас понимала, что действительно счастлива. Сумасшедшая… Но я чувствовала себя живой, уверенной в себе, упрямой, пробивной. И это мотивировало.

Дверь открыл сам Вадим. Судя по его лицу, мне удалось его удивить. Ну и, как в прошлый раз, застать в момент принятия душа, судя по полотенцу, обернутому вокруг бедер.

– Пустишь? – спросила я, склонив голову набок. – Я много времени не отниму.

– Проходи, – кивнул он, немного посторонившись. – Я тебе уже говорил, что можешь отнять хоть целую жизнь, я не буду против.

– Звучит двусмысленно, – усмехнулась я. – Словно я пришла не поговорить, а как минимум тебя прирезать.

– Прости, – улыбнулся он, закрывая дверь.

– Собаки?

– Они не тронут. Разве что залижут до смерти, но это не самая ужасная смерть, согласись.

Я звонко рассмеялась, жадно оглядывая все вокруг. Огромный холл, с лестницей, ведущей на второй этаж, был уютным, несмотря ни на что. Теплые бежевые оттенки в большинстве своем смягчали восприятие.

– Я думала, что здесь будет холодно и неуютно, – ляпнула я. – Ну, знаешь, рисовала себе такие картины, что ты, властный мудак, который живет среди преобладающих серых цветов… И что внутри все холодное, металлическое. А ты у нас эстет, оказывается.

Я молола какую-то чушь, стараясь оттянуть момент, когда мне придется снова вспомнить о своих проблемах. Была благодарна Вадиму, что он не подгонял, а искренне поддерживал разговор, который начинал идти по кругу вот уже который раз. После холла я также восхищалась гостиной, кухней, совмещенной со столовой и даже его кабинетом, куда он пригласил меня, а сам вышел, чтобы привести себя в более собранный вид.

Через некоторое время мне надоело сидеть в кресле, рассматривая высокие шкаф, до отказа забитые книгами, и я принялась бродить по кабинету. Подошла к его столу, заваленному бумагами, и бездумно перевернула некоторые из них, всматриваясь в бесконечные столбики цифр.

Из-под кипы виднелся уголок прозрачной папки с какими-то фотографиями. Заинтересовавшись, потянула на себя и замерла как охотничья собака, почуяв добычу. Воровато оглядевшись, раскрыла папку и вытащила стопку фото. Перелистывала их, и понимала, что во мне закипают совсем недобрые эмоции. На всех глянцевых прямоугольниках была запечатлена я. Места, где я бывала. Машины с номерами, в которые я садилась, чтобы ехать по делам. И даже в клубе, в том самом, где мне довелось побывать с Сашей.

Трясущимися руками выудила из папки несколько листов – отчеты, в которых были расписаны все мои действия с точностью до минуты.

– Теперь понятно, почему ты так легко согласился дать мне время, – зло процедила сквозь зубы, спешно запихивая все это добро обратно в папку и возвращая ее на место.

Я едва успела плюхнуться обратно в кресло, когда в кабинет вошел Вадим, который успел не только переодеться, но и сварить кофе, аромат которого тут же поплыл по воздуху.

– Прости, что так долго, – виновато сказал он, ставя передо мной маленькую чашку эспрессо. – Подумал, что разговаривать лучше в непринужденной обстановке.

– Не переживай, – отмахнулась я. – Я не успела соскучиться.

Улыбка, которой я пыталась замаскировать свою злость, вышла натянутой, что не укрылось от глаз Вадима. Он внимательным взглядом окинул кабинет, потом стол и, нахмурившись, уставился на меня.

– Видела, – это было утверждение, а не вопрос, и мне ничего не оставалось делать, как честно кивнуть головой, подтверждая его слова.

– Ничего не хочешь объяснить? – спросила его.

– Честно? Не хочу, – признался Вадим. – Но сделаю это, иначе ты себе еще чего-то там придумаешь.

– Зачем ты следил? – тихо произнесла я. – Неужели сложно было позвонить и спросить?

– Ты бы не рассказала, – покачал головой Вадим. – А так я спокоен. Хотя бы потому, что мои люди всегда рядом и в обиду тебя не дадут.

– И что мне с этого, Вадим? Это недоверие, понимаешь?

Я резко поднялась с кресла и отошла в сторону шкафа с книгами. Принялась рассматривать корешки, хотя это удавалось с трудом – перед глазами все расплывалось.

– Я доверяю тебе, глупая, – его руки легли мне на плечи. Надо же, я даже не заметила, как он подошел. – Я не доверяю тем, кто крутится рядом с тобой.

Я промолчала. Не потому, что сказать нечего было, а потому, что не хотела показывать ему то, что меня задевало. Не хотела, чтобы он видел мои слезы, страдание, переживания.