Преобразователь

— Сначала забота о семье, потом о друзьях, а там и о соседях, если получится, — он робко улыбнулся и потер большим пальцем мои костяшки. Я заметила, какие они грязные и расцарапанные, но не хотела убирать руку. — Так говорит мой папа.

Айлин кивнула.

— Мама тоже так говорила. Гевегцы держатся вместе. Жадные басэери все у нас украли бы, если бы друзья не помогали нам.

— Эм, Ниа, — сказал Соэк, потянув меня за рукав. — Не хочу мешать, но что-то происходит.

Я подняла голову. На улице была толпа, но это было нормально в эти дни.

— Ничего не вижу.

— Слушай, — он прошел по переулку и склонил голову. Через миг Айлин пошла за ним.

— Ниа, он прав, — Айлин поманила нас к себе. — Все говорят о Лиге.

Мы покинули укрытие переулка и вышли на улицу.

— …какое-то объявление…

— …о пароме?..

— …что нам делать без…

Страх сжал мой желудок. Люди бежали к Лиге с тревогой на лицах. Поверх испуганных голосов тихо звучал колокол, призывающий собрание.

— Нужно узнать, что происходит, — сказала я.

— Я бы туда не возвращался, — нервно сказал Соэк.

— У тебя есть семья здесь? — спросила я его. — Друзья?

— Никого. В Верлатте был только я, и я сбежал до осады. Я знал, что будет плохо. Я ушел, присоединился к Лиге. Но там тоже было плохо.

— Мы будем в безопасности, если будем вместе. У Данэлло есть рапира. Никто нас не заметит в такой толпе. Мы только послушаем, что скажут, и сразу уйдем.

Соэк все еще был не уверен, но кивнул.

— Ладно, я тебе верь.

Я тоже ему верила, хоть и не знала причину. Может, потому что мы отличали и рисковали многим, идя к Лиге.

Данэлло взял меня за руку.

— Не отходи, вдруг будет беда.

Мы слились с толпой и пошли к Лиге. Колокол созывал громко, но через минуту замолчал, звон унес ветер. Принесли небольшую трибуну, толпа притихла, и главный Целитель Гинкев вышел к трибуне.

Я сглотнула и подавила желание пригнуться, но он не мог заметить меня в толпе. Я все равно придвинулась к Данэлло.

— Доброе утро, — начал Гинкев, звуча печально и неуверенно. — У меня трагические новости, и я прошу вас сохранять спокойствие.

Нервный шепот пронесся по толпе.

— Пять дней назад несколько Целителей заболели чем-то неизвестным. Их тут же изолировали от остальных, но теперь стало ясно, что остальные ученики и юные Целители тоже пострадали. Многими из них были те, кто присутствовал в печальном инциденте с паромом, и мы думаем, что пострадали они из-за ослабленного состояния.

Еще больше нервного шепота. Люди вокруг нас выглядели испуганными. В конце войны тоже были болезни, когда у нас не хватало людей, чтобы убрать с улиц тела.

— Несмотря на наши старания, мы не смогли определить природу заболевания, не смогли исцелить его.

Толпа запаниковала, и Гинкев вскинул руки.

— Это не повод для тревоги. Болезнь поражает только Забирателей, для этого нужен прямой контакт с зараженным. Люди же в безопасности, — Гинкев замолчал. — Печально сообщать, но за последний час умерли все зараженные.

Крики разнеслись по толпе.

Нет! Такого не могло быть! Я видела учениц. Мы сбегали не час, хоть я и не была уверена. Все было в спешке. Я посмотрела на солнце над головой. Оно было намного ниже раньше?

— Целители остались?

— Кто будет лечить наших раненых?

— Как вы могли такое допустить?

— Поверьте, Светоч опечален ужасной потерей, он старается наладить ситуацию и советуется с герцогом. Чтобы не заболели остальные Целители, Светоч объявил карантин в Лиге. Он просит тех, кому требуется лечение, связываться с торговцами болью, Лига будет тесно сотрудничать с ними, чтобы заботиться о благополучии Гевега.

— Нельзя доверять торговцам болью!

Толпа завопила и подвинулась вперед. Я получала синяки поверх синяков. Данэлло придвинулся ближе, обвил меня в защите руками. Гинкев кричал поверх толпы, пытаясь успокоить, но никто больше не слушал. Злые голоса становились все громче.

— Лжец!

— Они не умерли! Герцог украл их для своей войны, да?

Камень пролетел и стукнул Гинкева в висок. Он вскрикнул и отпрянул от трибуны. Люди бросились вперед, разделили нас и потянули в стороны.

— Ниа! — крикнул Данэлло, потянувшись ко мне.

Я попыталась схватить его за руку, но толпа уносила меня к Лиге.

ШЕСТНАДЦАТЬ:

— Ниа!

— Здесь! — я махала руками, но не видела, кто меня звал и откуда. Толпа толкала меня вперед, сдавливая между людьми.

Это было похоже на первые мятежи из-за голода в конце войны, во время осады, когда у нас осталось только то, что было припасено на острове. Когда герцог захватил наши острова с фермами и полями, поймал нас, мы восстали друг против друга и прекратили бороться с ним. В те дни было много мятежей, пока он держал нас в голоде и давал еду с наших ферм, если мы хорошо просили.

Воспоминания вспыхивали в голове, пока чьи-то ноги топтали мои стопы и пинали по лодыжкам. Десятки людей погибали, их топтали во время мятежей, а те толпы были слабыми и отчаявшимися от голода. Эта толпа была сильной и злой.

Голова Данэлло показалась среди толпы справа от меня.

— Данэлло!