Преобразователь

— Это ложь, — сказал Данэлло, сжав кулаки. — И какая разница, о чем именно врет Светоч?

Разница была. Светоч врал и злил нас, хотя мог соврать герцогу. Не было причины злить нас, если не для плана. Может, Светоч думал, что герцог не поверит, пока не будут верить гевегцы? У герцога должны быть шпионы здесь, и мятежи подтвердили бы слова Светоча.

Но зачем все это? Я вздохнула и провела руками по волосам. Светоч и Виннот хотели сделать что-то, чтобы герцог не узнал об этом. Если ложь была о Целителях, они должны быть частью этого. Чем Целители могут быть полезны Светочу, если не отдавать их герцогу?

Ланэль говорила, что Виннот что-то исследовал для герцога, и для этого ему нужен был список симптомов, но я не видела причину. Герцог думал только о пинвиуме, о получении его. Нет, должно быть то, что нужно и ему, и Светочу. То, что достойно риска мятежа в городе.

Я тряхнула головой и раскрыла рот. Конечно!

— Необычные Забиратели! — закричала я. Никто не слушал. Я забралась на кровать и прокричала. — Он ищет необычных Забирателей!

Все уставились на меня.

— Несколько лет, — начала я, — герцог думал только о двух вещах — пинвиуме и необычных Забирателях. Он тратил на это деньги и солдат. Светоч и Виннот искали что-то среди страдающих учеников по просьбе герцога, что-то редкое, достойное риска из-за лжи ему.

— Забиратели? — растерялся Соэк.

— Как мы. Думаю, герцог понял, как заставить способности Забирателя проявиться. Тали, ты сказала, что ученики пропадали и до случая с паромом?

— Почти за неделю до него.

— И Кионэ сказал, что были еще две палаты с Целителями. Маленькие, наверное, для тех, кого забрали до случая с паромом. Он уже искал необычных Забирателей. А тот случай просто дал ему шанс проверить всех сразу.

Айлин выглядела такой же растерянной, как и Соэк.

— Как проверить?

— Дать им много боли. Это как близнецы — я не ощущала в них ничего такого, пока они не получили боль, и тогда я заметила.

Данэлло побледнел и вскинул руку.

— Какие близнецы? Мои братья? Джован и Бахари?

Я прикусила губу, вина подавила волнение.

— О, Данэлло, прости. Стоило сказать раньше, но я пыталась защитить их, — я рассказала о том, что ощутила о связи близнецов и боли. О том, как их таланты показались сильнее. Он побледнел еще сильнее.

Кионэ вытер лицо рукой.

— Ланэль говорила, что ей приказали следить за несколькими учениками с особыми симптомами. У нее был целый список с ними.

— Она уделяла мне много внимания, когда мне впервые стало лучше, — тихо добавил Соэк. — Я начал притворяться, что мне больно, и она перестала.

— Но Виннот работает на герцога, — сказал Данэлло. — Как и Светоч.

Кионэ скрестил руки на груди.

— Работа на кого-то не означает верность.

— Все знают, что он сделает с ними, если раскроет правду, — сказал Данэлло. — Зачем тогда рисковать?

— Какая разница? Мы идем за Ланэль или нет? — проскулил Кионэ, глядя на окно, пол, дверь, словно он был…

— Отвлечение, — сказала я, задрожав. — Это все отвлечение! Потому Светоч поднял мятеж. Это не только поддержит ложь, что Забиратели мертвы, но и кто заметит, что Светоч и Виннот сбежали в этом хаосе? — бессердечные крысы! У них были печати для путешествий басэери, но у похищенных Забирателей — нет. Они будут записаны в тетради путешествий, и это попадет к герцогу, он поймет, что его предали люди, которым он доверял. И что они украли у него. Они не могли этого позволить. Им придется обходить пункты проверки, отвлекать всех, чтобы их побег не увидели.

Святые, они пытались предать герцога! Я тоже была против него, но это не значило, что нужно жертвовать Гевегом.

На лице Тали сияла надежда.

— И если все услышат, что Светоч соврал им, что герцог не украл Целителей, то они прекратят мятеж?

— Возможно, — сказала я, но особой надежды не было. — Это может разозлить их, но генерал-губернатор хоть сможет схватить его. Это успокоит людей. Но если мятеж не прекратится… — я не хотела заканчивать предложение. Герцог сожжет нас, как сделал с Сориллем.

— Вот видишь? — сказал Кионэ. — Тебе нужно вернуться в Лигу.

Я хотела. Забиратели были беспомощны, как и Тали, но их было некому спасти.

— Мы не можем попасть внутрь. Должен быть другой способ доказать ложь Светоча.

— А если ты выжжешь путь? — спросил Соэк. Я скривилась, все посмотрели на него.

Тали взглянула на меня.

— О чем он говорит?

— Так мы сбежали. Она была невероятна, — воодушевленно рассказывал Соэк. — Она бросила в стража куски пинвиума и зажгла их. Я никогда такого не видел.

Глаза Тали стали огромными.

— Зажгла? Как?

Болтливый Соэк. Но он хоть не сказал, что я сделала с Ланэль, и я была благодарна за это. Я вытащила из кармана кусочек пинвиума.

— Не знаю. Я была злая, мне было больно, и… это случилось.

Выражение лица Тали стало забавным, она потянулась к кусочку.

— Дай посмотреть, — она подержала его в ладонях, на ее лице проступило недоверие. — Он пустой.

— Не может такого быть… мы все использовали. Это точно.

— Ты… преобразовала его, может? — она сжала в ладонях пинвиум размером со сливу, сдвинув брови. — Не знаю, что ты сделала, но его можно снова использовать.