Читаем Премьера без репетиций полностью

Премьера без репетиций

Алексей Комов , Алексей Константинович Комов , Василий Веденеев , Василий Владимирович Веденеев

Тишина…

– Товарищ Астахов! – вновь радист. – Застава с правого фланга передает сигнал «Вижу движение».

Движение? Какое может быть движение по непроходимой топи?

Удар с тыла? Почему нет счета, сколько идет? А потому, что идут они в топь. Уходят? Но кто?

Быстро. Главное – использовать последний шанс. Ну?!

– Стой! Бросай оружие! – как по часам. Ай да Петр Николаевич, ай да ребята!

И началось…

Пули с цвиканьем засекли над головой, засыпая шинель кусочками коры и мелкими сухими веточками. Гулко стукнула винтовка лежавшего рядом бойца. Фигуры на поляне, стреляя от живота, пригнувшись, кинулись в разные стороны. Двое или трое упали.

Словно проснувшись, забился в хриплом басовитом кашле пулемет, прижимая банду к земле, не давая расползтись. Бандиты залегли и отстреливались. Но отстреливались как-то судорожно, беспорядочно. Чувствовалось, что шоковое состояние еще не прошло. Надо действовать решительно и быстро.

– Вперед! Брать живыми! – Астахов вскочил и бросился с бойцами к кустарнику, откуда велся огонь.

Он не надеялся, что удастся всех взять живьем. Растерянные, а все же опытные, этого у них не отнимешь. Хоть бы парочку-троечку захватить.

Астахов задел какую-то корягу. Споткнулся. «Черт! – на бегу со злостью подумал он. – Ничего не видно. И эти еще уйдут!»

Рядом топали сапоги красноармейцев. С другого бока тоже зачастил пулемет, отсекая банде обратную дорогу в болото…

…С высоким Астахов столкнулся неожиданно. Тот словно вырос из тумана. Он вскинул автомат, вскрикнув с ненавистью что-то неразборчивое, одновременно передернув затвор («Зачем? Только что стрелял», – мелькнуло у Астахова), и, прижав оружие к боку, с силой нажал на курок.

«Я в комнате свет не погасил», – неожиданно и отстраненно подумал Астахов…

Вместо выстрела раздался сухой щелчок. Заклинило! Не любят эти машинки резкости. Высокий еще раз передернул затвор. Но время, что отпустила ему судьба, уже кончилось. Он еще попытался, увидев, что выстрелить не успеет, оттолкнуть противника, ударив его с лета тяжелой ручкой в грудь. Астахов увернулся и резко дернул высокого за плечо, подставив ногу. Тот уронил оружие и, выставив вперед руки, как слепой, тяжело грохнулся на землю. Сергей Дмитриевич насел на него сверху. Он схватил широкие запястья своего противника и резко вывернул их назад. Высокий взбрыкивал, пытаясь ударить затылком в лицо, надсадно сипел. Зацепив ногу своего противника, бандит вдруг резко вывернулся, и они покатились по земле. Астахову заложило нос запахами кислой овчины, чеснока, вонючей самогонки, немытого тела. Высокий рванулся. Вскочил. В его руке блеснул короткий широкий кинжал. Он бил сверху, коротко и быстро, вкладывая в удар вес своего тела и силу ненависти…

Астахов едва успел отклониться в сторону. Холодное лезвие распороло рукав шинели, чиркнуло острием по плечу. Разгибаясь, как пружина, он ударил высокого в пах…

Широко открыв рот, тот согнулся пополам и начал беззвучно валиться на Астахова. Он поймал его за ворот куртки и резко стукнул ребром ладони по шее, под ухом. Утробно хрюкнув, бандит обмяк.

Когда Астахов вывел пленного, стянув ему руки его же брючным ремнем, на полянку уже подтянулись бойцы. Они с интересом смотрели на задержанного – здоров детина! Тот же шел, скривив шею и болезненно морщась от каждого шага, неуверенно переставляя дрожащие ноги. Свой пистолет Сергей Дмитриевич сунул в карман, автомат и кинжал высокого нес в левой руке. Правая – начала ныть.

Сопротивление было подавлено. Но кто ушел в топь?

– Сбор за шоссе… – негромко приказал Астахов. Здесь оставаться было бессмысленно. Маловероятно, что ушедшие могли снова вернуться. – Секреты отозвать.

За шоссе красноармейцы снесли пятерых убитых бандитов к корявому высокому пню. В другой стороне под охраной стояли трое пленных. «Как по заказу», – грустно усмехнулся про себя Астахов.

Рябов был уже здесь. Встопорщенный, с оторванной пуговицей на шинели, он носился, давая распоряжения красноармейцам. Таким Астахов аккуратиста Петра Николаевича еще не видел.

При появлении Астахова он кинулся к нему. Увидев кровь, чуть побледнел:

– Здорово задело, Сергей Дмитриевич?

– Ничего, не смертельно… Потери?

– Одного легко ранило. Одного тяжело. Да вот вас…

Около Астахова уже хлопотал санитар, разрезая рукав, перебинтовывая руку.

– Товарищ Астахов, разрешите… – К их штабному пеньку подошел сержант, отвечавший за секреты. Он был мрачен.

– Что случилось?

– Разрешите доложить?!

– Да докладывайте же, черт побери!

– Пятый секрет не возвращается. На условные сигналы не отвечает.

Астахов молчал. Пятый секрет – это здесь, с этой стороны шоссе в зарослях у болота, метрах в ста отсюда. Почему они не идут к месту сбора?!

– Сколько там человек? Кто старший?