Прелюдия любви

Пока ей связывали руки, она стояла возле скамейки, а затем села на нее. Предводитель разбойников тут же надежно спутал ноги Мэри, а оставшийся свободный конец ремня продел в отверстие сиденья и затянул хитроумным узлом. Еще раз внимательно проверив путы пленницы, атаман довольно прищелкнул языком и произнес:

— Если станет совсем холодно, у тебя есть возможность прилечь на одеяла. Вот, посмотри, Ви бросил их у твоих ног. Не переживай, девонька, все будет хорошо.

Через несколько минут Кейт услышала удаляющийся стук копыт — и все кругом притихло, словно природа перед грозой.

В хижине царил мрак. С открытой дверью еще что-то было видно, но теперь, когда ее закрыли, Мэри едва могла рассмотреть собственные ноги. Слабый свет, идущий от так называемого окна, не достигал и середины небольшого помещения. Кстати, ей предусмотрительно не закрыли рот кляпом, чтобы она имела возможность в случае необходимости позвать одного из охранников. Впрочем, «церберы» могли войти и сами в любую минуту.

От сидения на жесткой скамье тело вскоре занемело. Однако Кейт стиснула зубы и принялась внушать себе, что нельзя опускаться на пол — в конце концов, это просто унизительно для дамы ее положения. Она всеми силами старалась сохранить чувство собственного достоинства. Правда, как Мэри не извивалась и не подергивала плечами, мышцы болели все сильнее, а усталость брала свое. Она уже была не в состоянии выдерживать эту пытку. Потянуло на мягкие одеяла, лежавшие на полу, но Мэри решила не поддаваться этому желанию.

Отыскивая более удобную позицию, она обнаружила, что можно сесть боком. Хотелось откинуться на спину, прислониться к стене, но скамейка словно прилипла к грязному полу и не сдвигалась с места. Наконец Кейт поняла, что долго сидеть в таком положении она просто не сможет. Колени сводило судорогой, мышцы спины одеревенели и почти ничего не чувствовали.

Страх ни на минуту не покидал ее. Она никак не могла сосредоточиться и успокоиться. В голову сами собой лезли всякие мрачные мысли. Почему-то снова вспомнилась Меган Саммервиль, которая по-прежнему находилась в Стрэчен-Корте. Уж теперь-то она воспользуется отсутствием Кейт в полной мере. Скорее всего, Меган сейчас обольщает и очаровывает Дугласа. От ярко представившихся сцен искушения мужа кровь Мэри закипела от возмущения… и ревности. Она почувствовала, что еще несколько минут таких «радостных» раздумий — и можно сойти с ума. «Нет, так дальше нельзя! — мысленно прикрикнула на себя Кейт. — Нужно вспомнить о чем-нибудь другом, более приятном. Кстати, который сейчас час? Не мешало бы подкрепиться. Господи, о каком ужине может идти речь? И все же, неужели меня не покормят?»

Совершенно неожиданно ход ее мыслей прервали звуки шагов и щелчок открываемого засова. Мэри встрепенулась. Дверь открылась, и на пороге застыла неуклюжая фигура Ренальда. Казалось, Ви согнулся в три погибели, чтобы войти в хижину. За ним шагнул еще один человек. В его руках Кейт увидела факел и две свечи.

— Дядя Руп сказал, что вы не пожелаете ужинать, миледи, но мы все-таки решили покормить вас, — ничего не выражающим голосом произнес Ренальд и поставил на скамейку жестяную миску и положил кусок белого хлеба, а затем нагнулся и принялся развязывать ей руки.

— Ее нельзя освобождать от пут, — грубо рыкнул второй охранник, не отрывая от Кейт голодного вожделеющего взора.

— Не говори глупостей, Рик, — неторопливо осадил его Ви. — Она же не сможет есть со связанными руками.

Пожав плечами, напарник бывшего проводника зажег обе свечи, бросил догорающий факел на пол и затоптал его. Поместив свечи на выступ каменной стены, он повернулся и пристально взглянул на Мэри.

Наконец Ренальд развязал узел. Кейт с наслаждением погладила затекшие и онемевшие запястья, совершенно не замечая беспокойного взгляда Ви. Поняв, что ничего неожиданного не произойдет, бывший проводник подал Мэри миску с едой и хлеб. Рик по-прежнему не отрывал от нее глаз. Однако она не обратила внимания на этот пристальный и похотливый взор. Сейчас Кейт больше всего на свете интересовала пища. Быстро работая ложкой, она моментально уничтожила принесенный ужин и посмотрела на Ренальда.

— Простите, но мне хотелось бы на несколько минут выйти из хижины, — вежливо и бесстрастно произнесла Мэри.

— Миледи, этого я не могу позволить.

— Как же быть? Мне очень нужно, — продолжала настаивать Кейт.

Ви принялся протестовать, но когда Рик захихикал, до него дошло, зачем ей нужно на улицу. Мэри даже показалось, что лицо этого медведеподобного создания покраснело. Однако Ренальд больше ничего не сказал, а молча развязал ремень, стягивавший ноги, и препроводил на свежий воздух.

Они добрались до ближайших зарослей. Кейт повернулась к охраннику и, не сводя с него глаз, произнесла:

— Простите, нельзя ли мне остаться одной?