Прелести анонимных диалогов (СИ)

«Гле-е-б» — отправила я смс-ку, не решившись написать что-то еще. Я сунула в рот сигарету и попыталась прикурить, но зажигалка, будь она проклята, опять не работала. Да что за день сегодня такой?! Я обреченно посмотрела в небо, словно пытаясь высказать Господу Богу свое недовольство. Телефон завибрировал.

«Что, солнышко?»

Ласковые слова всегда были моей слабостью. Наверное, именно в тот момент маньяк-Глеб прочно засел в моем списке фавора.

«Можешь поговорить со мной?»

Отправив это, я практически ощутила то отчаяние и тоску, с которой был задан этот вопрос. Поговорить. Хоть с кем-то. Желательно таким же незнакомым и ласковым, как Глеб. Не дожидаясь ответа, я нашла его номер в записной книжке и нажала «вызов». Но после нескольких гудков он сбросил. Глаза наполнились слезами, а в груди появилось противное ноющее чувство. Тут же пришло сообщение.

«Прости, Соня, не могу сейчас.»

========== Глава 4. ==========

Когда черная полоса в твоей жизни затягивается, кажется, что выйти из этого порочного круга — что-то из раздела фантастики. Тебе начинает не везти во всем: неожиданно рвется ручка пакета, когда ты тащишь еду из магазина, проезжающая мимо машина с лихвой обдает тебя грязным снегом, а прямо у подъезда ты неожиданно поскальзываешься на льду и падаешь. В добавок ко всему, лампочка в прихожей перестает гореть.

Выключив от греха подальше электричество, я решила ее поменять, но даже с новой лампочкой свет не работал.

«Знаешь, Глеб, по-моему, мой препод меня проклял, » — в сердцах написала я сообщение своему любимому собеседнику. За ту неделю, что прошла с момента неприятного разговора с Иваном Андреевичем, Глеб стал для меня практически родным человеком. Ведь слушать от меня столько нытья и при этом ни разу меня не послать может только воистину родственная душа.

«Ты веришь во всю эту ерунду? Неприятности притягивает только отрицательный настрой. Выдохни, улыбнись и опиши мне суть проблемы, я попытаюсь помочь»

«У меня все валится из рук…» — только и ответила я, посчитав, что именно эта метафора как нельзя лучше описывает всю эту невезуху.

Со стороны могло показаться, что я совсем не хочу раскрывать своему собеседнику суть проблемы, но, на самом деле, это совсем не так. Просто порой мне начинало казаться, что я только и занимаюсь тем, что изливаю душу СОВЕРШЕННО НЕЗНАКОМОМУ человеку. И, похоже, я больше переживала за то, что могу утомить его этим. Именно поэтому я тут же набрала еще одно сообщение.

«Как ты поживаешь? Что нового среди маньяков?»

Этим, как мне показалось, я немного уравновесила наш интерес друг к другу. А он, несомненно, между нами был. И, не будем лукавить, интерес был достаточно большой.

Мы переписывались с ним постоянно. О чем угодно. Конечно же, больше писала я и преимущественно о том, какой же козел этот сын ректора, потому что он продолжал измываться над нами, прогульщиками, как только можно… Но мы так же могли обсуждать с Глебом какой-нибудь пустяк, и, признаться, я даже не успела заметить то, как привязалась к этому незнакомцу. И то, как я улыбаюсь, читая его сообщения…

Говорят, со временем люди начинают черстветь. Сколько бы я ни отрицала этого в свои школьные годы, сейчас я могу смело согласиться с этим. Люди не просто начинают черстветь. Они закрывают свою душу на тысячу замков, уничтожают ключи и, давая себе каждый раз клятву, что никогда и ни перед кем не откроют эти замки, страстно ищут того, перед кем можно было бы открыться. И безмерно страдают от этого. И вдруг, о чудо! Наконец находится такой человек. Тебе кажется, что вот она — родственная душа, которая снизошла в этот мир, чтобы объединиться с твоей. Ты, словно цветок, буквально расцветаешь рядом с этим человеком. Делишься всем: своими мыслями, энергией, радостями и печалями… Но вдруг в какой-то момент понимаешь, что какая бы дружба между вами ни была, это все чистой воды блажь.

Со временем встречать таких людей становится все легче, потому что ты уже все реже и реже позволяешь себе обнажить хотя бы толику своих мыслей. И вскоре понимаешь, что так действительно проще. И, что самое печальное, — надежнее.

Но сейчас почему-то все совершенно по-другому. Я прекрасно осознавала, что человек, который пишет мне сообщения в ответ, вполне реальный. Да, возможно, это просто кто-то развлекается… Но ведь и он не может знать наверняка, что я не веселый бородач, попивающий пивко на диване и от женского имени засерающий сынка ректора. Мы на равных. Мы, скорее всего, никогда не встретимся в жизни. И из этого всего следует замечательный вывод — я ничего не теряю от общения с Глебом. Мало того, я, похоже, приобрела неплохого советчика и кого-то, кого я могла бы даже назвать другом в некоторых ситуациях.

«Жизнь моя скучна и предсказуема. Жертвы, как мотыльки, летят ко мне в лапы. Только одна никак не хочет познакомиться лично. И, знаешь, я даже бросил попытки уговаривать ее».