Предисловие к Мирозданию

Не беспокойтесь. Где-то была тряпка.
Я потом найду.
Вода, такое дело,
не оставляет пятен.
А пока
позвольте сделать ваши снимки. Вот так —
с рукой отставленной, как будто на лету.
Теперь чуть поднимите подбородок,
смотрите на меня. Теперь на потолок,
теперь в окно, там вдалеке скопленье лодок
видно. У вас глаза меняют цвет
в зависимости от того, куда глядите!
Придется в краску домешать пастели.
Я не встречал такой эффект
ни у кого и никогда, лишь у Адели.
Вы извините,
я тут чушь плету.
Бывает переменным цвет у глаз.
Всё. Фотографий хватит.

Исабель:

Ну, я тогда пойду. Почти подсохла блуза.
До следующей недели?
Да, Пабло, вот конверт с оплатой, нате,
держите. Жаль, не застала я Адель,
но, может, в другой раз.
Я познакомлюсь с вашей музой,
когда я буду забирать заказ.

Бард:

Она встает. Идёт на выход,
Собака поднимается и, изогнувши в стойке тело,
тихо
про себя ворчит.
Ключи,
щелчок замка, стук двери.
Мастерская опустела.
Часы по-прежнему показывают первый
час.

II.

Бард:

Ничем неприметная многоэтажка.
Кирпичные стены, старая краска,
стеклянная дверь подъезда.
Через окно в столовой – столики,
кухонная плита, витрина,
над ними стяжка
потолка (конец на роликах),
к ней вытяжка, прикрепленная вместо
хо́мута, верёвкой или леской,
не разобрать. Ссутулив спину,
в кресле —
каталке – старушка.

Баллон для кислорода, про вод, дыхательная
маска сдвинута куда-то в бок. Подложена подушка
под тоненькую шею.
Адель, в халатике
медперсонала, сидит напротив с нею
за одним столом.
И уговаривает на решенье
что-то съесть
сейчас, не оставляя на потом.

Отодвигая вилку,
рукою с ложечкой старательно
ко рту бабули подносит смесь
специально перетёртых компонентов.

Та шевелит рукой, показывая – хватит,
что лучше бы воды – запить.
При этом
сама берёт бутылку,
делает глоток и отставляет, опуская руку,
разглядывает пристально Адель, приняв её в халате
за старую подругу,
вздыхая, начинает говорить.

Рая: