Предъява

– Езжай в город. К больнице, где «загорает» сучонок Федька! – между тем велел Константин Павлович сидящему за рулем Аванесяну. – Давай, Артур, жми на полную! Чую, неладно там!!

* * *

«Не всякого человека вводи в дом твой, ибо много козней у коварного».

Сир. 12, 20

«Доверяй, но проверяй».

Русская народная пословица

В то же самое время. Москва

Облаченный в белый халат, Карасев почтительно проследовал за важно шествующим по лестнице Канарейкиным. Достигнув третьего этажа, они свернули в сияющий чистотой коридор и спустя несколько секунд очутились у дверей тридцать восьмой палаты.

– Он здесь, – сказал молодой врач. – Но повторяю – времени у нас в обрез. Минуты три, не более!

– Я вам искренне признателен! – подхалимски пропел Хромой. – Вы необычайный человек! Буквально ангел! Век не забуду!

– Заходите, – учтиво посторонившись, предложил польщенный Канарейкин.

– Премного, премного благодарен!!! – расплылся в широкой улыбке Иннокентий, одновременно нащупывая в кармане выкидуху.[28]

Забинтованный, загипсованный Федя расслабленно возлежал на койке и, прижмурив веки, мысленно репетировал адресованную Горынычу покаянную речь. «Константин Павлович, я не хотел, меня заставили!!! Или нет, лучше так – Константин Павлович, этот скот угрожал убить мою маму! Я не мог отказаться. Мать для меня святое!.. А может...»

– Здравствуй, дорогой! – вдруг вывел его из состояния задумчивости знакомый, сипловатый голос. – Я тебе гостинца принес!

Открыв глаза, Яковенко увидел дядю Кешу собственной персоной. На губах ссученного скокаря блуждала странная улыбка.

– Я безумно рад встретиться с тобой! – Карасев вплотную приблизился к кровати. Внезапно покалеченный Крот разгадал намерения родственника, разинул рот, собираясь позвать на помощь, но не успел. Хромой действовал быстро и решительно. Щелчок выкидываемого лезвия, короткий взмах руки, и Федя с проткнутым горлом забился в агонии. Молниеносно развернувшись, Карасев молча бросился на застывшего у порога, онемевшего от ужаса доктора. Однако сегодня тому не суждено было умереть. На середине дороги Хромой споткнулся и, грязно выругавшись, растянулся на полу. Нож отлетел в сторону. Опомнившийся наконец Канарейкин ринулся бежать. Поднявшийся и подобравший выкидуху Карасев, остервенело матюгаясь, пустился вдогонку. Он настиг молодого врача на первом этаже, в вестибюле, замахнулся ножом, целя в шею, и... взвыл от острой боли в умело перехваченной и вывернутой руке. В следующий момент жестокий удар в челюсть отправил ссученного скокаря в глубокий нокаут...

* * *

Двадцатипятилетний Евгений Трубецкой отличался добросовестностью и недюжинной смекалкой. Кроме того, он хорошо владел приемами рукопашного боя, холодным и огнестрельным оружием. (Трубецкой с юных лет занимался самбо, а срочную службу проходил в разведроте ВДВ.) В группировке Горыныча Евгений трудился сравнительно недавно (с начала 2001 года), а потому особо продвинуться в бандитской иерархии не успел. Правда, и в «шестерках» не ходил. Неделю назад Ярошевич поручил своим людям круглосуточно дежурить в казино «Версаль». Вообще-то активная жизнь начиналась там лишь с наступлением вечера (днем посетители редко захаживали), но после грубого наезда каких-то непонятных беспредельщиков пахан не счел возможным оставить столь важную точку[29] без постоянного присмотра. Всего он направил в «Версаль» шесть человек. Старшим назначил Евгения. Ребята работали посменно: трое днем, трое ночью. Плавающий график составлял лично Трубецкой. Он же отвечал за общее состояние дел на объекте. Сегодня согласно графику Евгений дежурил с раннего утра до 18.00. (Между прочим, упомянутые беспредельщики нагрянули именно днем. Народу мало. Свидетелей минимум... Поэтому дневные часы считались наиболее опасными.) Вместе с Трубецким в «Версале» находились два молодых боевика – Паша и Петя... Получив по телефону нервный приказ Горыныча, бывший десантник мгновенно уяснил серьезность ситуации и, прихватив с собой Пашу, что есть духу помчался к больнице. Подоспели они как раз вовремя и в последний момент спасли злосчастного Канарейкина от неминуемой гибели. Действуя чисто рефлекторно, Евгений нейтрализовал боевым приемом карасевскую руку с ножом, а медвежеподобный Паша от души засветил ссученному скокарю кулаком в «репу».

– Карасев Иннокентий Васильевич, – обыскав бесчувственное тело и найдя в нагрудном кармане паспорт, прочел Трубецкой. – Знакомое имечко. Шеф вроде упоминал об этом субъекте. Вот только не припомню, в связи с чем!

– Он у-уб-бил н-нашего п-пациента! – пролязгал зубами белый как снег Канарейкин. – В-в-в м-мил-лицию п-п-позвонить...

– Не вздумай! – резко оборвал его Трубецкой. – Лучше позови главврача. Решим вопрос полюбовно. Кстати, а как звали убиенного?!

– Ф-ф-федор Як-ковенко!