Читаем Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью полностью

Ричи все еще стоял между нами. Правой рукой Вим достал из кармана пистолет, привлек меня поближе левой и направил пистолет на Ричи.

— Она все еще за Корри? Она не понимает, во что влипла. Ну как знает. Ты понимаешь, что будет.

Он отпустил меня. Я пихнула Ричи вверх по лестнице, чтобы как можно скорее убрать его от Вима. Вим развернулся, кубарем скатился вниз по лестнице и в ярости хлопнул дверью.

Ричи не понял, что произошло, поскольку стоял между нами, но этажом выше на лестнице стоял ребенок, который все это видел.

Я рассказала Соне, что последовало за ее отказом помогать Виму.

— Ас, как же он может творить такое? С Ричи, маленьким мальчиком? Вообще не понимаю. Не знаю, в кого он превратился, он с каждым днем все ненормальнее становится.

С этого момента Соня оставляла жалюзи наполовину спущенными, боясь, что если она их поднимет или спустит полностью, то подаст кому-то сигнал.

Она передала Кору, что все началось заново, но Кор бездействовал. Всего мы ему не рассказывали, опасаясь полномасштабной войны, в которой погибнем и сами вместе с детьми. Но Кор и так понимал, что Вима с Миреметом не остановить. Я не могла понять, почему Кор не предпринимает никаких действий сам.

Тем временем Вим понял, что через Соню ему к Кору не подобраться. Он давил как только мог, но достиг обратного результата: Соня словно оцепенела и ни на что не реагировала. На какое-то время создалось впечатление, что он с этим смирился.

Он не появлялся уже довольно давно, когда 21 декабря 2000 года рядом с домом Кора прогремели выстрелы. Кор сразу же обвинил в этом Вима.

На публике Вим всегда отрицал свою причастность. Точно так же, как после первого покушения, он утверждал, что это дела Миремета. Хотя тогда я этого еще не поняла.

Доказательства я получила после 22 сентября 2002 года. Если бы покушение на жизнь Кора в 1996 году удалось, делишки Вима с Миреметом и Клеппером могли бы никогда не выплыть наружу. А если бы Миремет не выжил после покушения на его собственную жизнь, роль Вима в покушении на Кора также могла бы остаться тайной.

26 февраля 2002 года в Джона Миремета стреляли на улице Кайзерсграхт, когда он возвращался после встречи со своим адвокатом Эвертом Хингстом. Он сразу же понял, что за покушением стоит Вим со своими дружками. Они не хотели возвращать ему деньги, которые тот инвестировал в дела Эндстра.

Его единственным шансом на выживание стала публикация в газете. 22 сентября 2002 года в «Де Телеграф» вышло интервью, которое он дал криминальному репортеру Джону ван ден Хейвелу. В нем Миремет рассказал, что Виллем Эндстра выступает в роли банкира преступного мира, а мой брат — в роли охранника этого банка.

Вскоре после публикации интервью квартиру ван ден Хейвела ограбили, унеся в том числе и его компьютер. Для этого Виллем Эндстра и Вим наняли банду выходцев из бывшей Югославии. Вим принес мне распечатку заметок, сделанных ван ден Хейвелом во время его бесед с Миреметом.

Он хотел, чтобы я почитала их и поделилась с ним своим впечатлением. Я нашла их шокирующими. Из них следовало, что именно Вим указал Миремету и Клепперу на дом на Дейрлоостраат.

Еще до первого покушения!

Вим преметнулся не в результате первого покушения на жизнь Кора, он вошел в группировку Миремета до этого. В первом покушении у него была своя роль, и он передал в их руки не только жизнь своего друга, но также и жизни сестры и племянника.

Теперь все встало на место: его поведение после первого покушения, его якобы вынужденный переход под знамена Миремета, попытки свести меня с ними, купленные для них часы, штраф, который должна была заплатить ему Соня.

Он был с ними все время.

Внезапно стало совершенно ясно, почему он настолько одержим идеей окончательного устранения Кора.

<p>Третье покушение на Кора (2003)</p>

24 января 2003 года я была в суде и собиралась идти на заседание. Со мной была подруга, которой было интересно поприсутствовать на судебных слушаниях. Я точно помню, где меня застал телефонный звонок, — прямо у входа в зал «Ван Овен».

Из трубки раздался истошный женский крик. Я узнала голос сестры. Она не говорила, она просто истерически кричала.

— Ты что?! Что с тобой? Что случилось? — спрашивала я.

В трубке появился незнакомый мужской голос.

Он сказал:

— Это Соня.

— Вы кто? Где моя сестра, что вы с ней сделали? — Я была полностью уверена, что этот незнакомый человек похитил мою сестру. — Дайте мне сестру! — закричала я.

— Ас, — сказала Соня и снова закричала как от боли.

— Что, Сонь, что? Скажи мне, что не так?

— Кор умер! Кор умер! — выкрикнула она.

Трубку снова взял мужчина, который сказал, что в Кора стреляли.

— Нет, нет, только не это! Соня, ты где?

Перейти на страницу:

Все книги серии Книги, о которых говорят

С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить
С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

На дворе 1970-е годы, Южная Америка, сменяющие друг друга режимы, революционный дух и яркие краски горячего континента. Молодой англичанин Том оставляет родной дом и на последние деньги покупает билет в один конец до Буэнос-Айреса.Он молод, свободен от предрассудков и готов колесить по Южной Америке на своем мотоцикле, похожий одновременно на Че Гевару и восторженного ученика английской частной школы.Он ищет себя и смысл жизни. Но находит пингвина в нефтяной ловушке, оставить которого на верную смерть просто невозможно.Пингвин? Не лучший второй пилот для молодого искателя приключений, скажете вы.Но не тут-то было – он навсегда изменит жизнь Тома и многих вокруг…Итак, знакомьтесь, Хуан Сальватор – пингвин и лучший друг человека.

Том Митчелл

Публицистика

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии