Правый поворот запрещён

— …Я был на кафедре патологической анатомии и судебной экспертизы. Эти светила категорически утверждают, что установить его наличие в крови и тканях невозможно. У нас во всяком случае. Может в Москве и есть какой-нибудь мудрый гематологический институт, но попробуй туда доберись, да и там, как говорят наши патологоанатомы, вряд ли определят. Это во-первых, во-вторых, мое предположение всего лишь плод умопостроений, нет у нас никаких реальных оснований считать его надежным. Так что эксгумация бессмысленна, — завершая какой-то предыдущий разговор, произнес Войцеховский.

— Я еще раз перечитал допрос Яловского, — сказал Щерба. — Все скользко, вроде что-то и пощупать можно, а прикоснешься — утекает меж пальцев, как желе…

Потом что-то сказал Скорик, а Щерба спросил:

— Когда он выписывается из больницы?..

В это время зазвонил телефон, Щерба снял трубку, и я понял, что он увяз в долгом разговоре. Поскольку никакой срочности у меня не было, дальнейшее сидение в этом кабинете становилось малоприятным. Поднявшись, я помахал ему рукой, а он прижав трубку щекой к плечу, сделал жест, мол извини, задергали…

Много позже обрывки слышанного в тот день всплыли из запасников памяти и я найду им место в своем повествовании…

14

Майор Агрба легко завязывал знакомства, умел их сохранять, поддерживать. И если многие его коллеги отправлялись в командировки в районы области тряскими, провонявшимися бензином и потом рейсовыми автобусами, то Джума Агрба ездил на «персональных» машинах: накануне звонил знакомому руководителю предприятия или хозяйства. Поговорив о жизни, он приступал к главному: «Понимаешь, дорогой, надо срочно проскочить в район. Что предложишь?» — И «предлагать» приходилось: «Могу только „уазик“». — «Прекрасно!» Агрба не нахальничал, у одного и того же начальника одалживался не более трех-четырех раз в год. Но поскольку номерами телефонов таких полуприятелей у него был исписан почти весь алфавит блокнота, подобные просьбы никогда не отвергались и автобусами Джума не ездил…

Встав в половине шестого утра, Агрба плотно позавтракал (еда в доме была культом, и время суток тут не имело значения), с наслаждением закурил и вышел ждать машину, на этот раз обещанную директором межобластного комбината «Укрбытреклама». Ровно в шесть подкатила потрепанная и перекрашенная в серый цвет «Волга». Майор уселся на заднее сидение. Тут был простой расчет: пока выберутся за город, поболтать с шофером, чтобы расположить его к себе, а на трассе вольготно раскинуться и заснуть: два часа сна для сыщика тоже иной раз подарок, иди знай, сколько за сутки достанется такой благодати!..

Миновали путепровод к аэропорту, за которым начиналась трасса. Умиротворенный Агрба прикрыл глаза, но прежде чем вырубиться, с ощущением тревоги вспомнил свой вчерашний неудачный поход на квартиру к Назаркевичу, покрытую брезентом машину во дворе, которую так и не удалось осмотреть. «Не опоздать бы с этим Назаркевичем, не упустить бы чего», — подумал он, но постарался успокоить себя мыслью, что едет на место происшествия, а это главное…

Начальник угрозыска Богдановска Мотрич ждал Агрбу у себя. Они были хорошо знакомы.

— Садись, Джума, — предложил Мотрич.

— Как жизнь, Ярослав? — отряхнув брюки, уселся Агрба. — Анекдоты новые есть?

— Какие тут анекдоты?! — махнул рукой Мотрич.

— Что-нибудь из колхозной жизни.

— Вся наша жизнь анекдот.

Агрба потянулся к графину с водой.

— Подожди, — остановил его Мотрич, достал из тумбочки бутылку минеральной.

Агрба накрыл ее ладонью, обручальным кольцом сорвал металлическую крышечку и выпил в два приема.

— Если нет анекдотов, давай про нашу с тобой жизнь, — Агрба поставил стакан и вытер ладонью рот, а ладонь о брюки.

— Были на мосту. Там ничего. Пошли по тому участку, который высчитал Войцеховский. — И вот, — Мотрич достал из ящика письменного стола очки большие, такой красивой оправы Агрба никогда не видел, а уж он повидал этого добра! — В траве, на берегу, недалеко от обрыва, — уточнил Мотрич.

Агрба приблизил очки к глазам, взял газету, лежавшую на столе. Буквы выросли в несколько раз.

— Сильные стекла… Импортная, — сказал он, разглядывая оправу. Итальянская, — провел пальцем по рельефной надписи на дужке. — У нас такая на руках под тысячу теперь тянет. Но и за «бугром» они дорогие, до 120–150 зелененьких… Отметили, где нашли?

— Да.

— Что еще?

— Больше ничего. Ищем свидетелей, но все не то.

— Давай съездим туда, где эти очки лежали…

«Волгу», на которой Джума прибыл, он тут же отправил, как и обещал владельцу, а сейчас вчетвером — он, Мотрич, лейтенант — следователь района и сержант-шофер тряслись на милицейском «уазике»; машина, видно, давно отслужила свое, в ней тарахтело все, что только было возможно, что-то рявкало в коробке скоростей при переходе со второй на третью. Агрба вспомнил слова Войцеховского: «Между 15-м и 17-м километрами». На пятнадцатом они и свернули на грунтовку в месте, где стоял железный покосившийся столб со знаком «правый поворот запрещен».

— Нарушаем, — Агрба указал на знак.