Праведные и грешные. Непридуманные истории

Чуть не в ноги поклонился доброму жертвователю обрадованный дьячок и с его помощью устроил в храме кровлю. Крест Господень воссиял на главе ее.

Пришла зима, весна. Дьячок-строитель потихоньку, своими руками то разбирал леса, то мусор выкидывал. Староста настилал полы, а столяр мастерил зимние рамы. Наконец установили иконостас.

Храм готов к освящению.

Помощник архитектора одобрил работу. И, к удивлению поселян, скоро своды новоосвященного храма огласились церковной службой.

Но после этого недолго пробыл дьячок-строитель в Жерехове. Он был переведен диаконом в село Ваганово.

С грустью проводили жереховцы своего дьячка. За 22 года Тимофей Петрович так сжился со своими прихожанами, что стал для них самым близким человеком, который не только служил Церкви и учил детей, но и лечил поселян, собирая лечебные травы. В холерный год, когда народ в страшной панике бежал от больных, Тимофей Петрович ходил по избам, помогая несчастным. Будучи пчеловодом, он охотно раздавал крестьянам свои колодки пчел и давал им советы по пчеловодству.

Тимофей Петрович знал каждого жителя Жерехова и окрестных деревень, всякий нуждающийся находил в нем доброго советчика. Любили поселяне домик жереховского дьячка. В его тесной избенке зимними вечерами собирались односельчане, а он читал им Евангелие и жития святых. Направляли к нему и странников, не знавших, где приютиться, и они всегда находили в его доме приют.

На новом месте Тимофей Петрович опять решил заняться учительством. Надо было найти помещение для школы. В соседнем помещичьем имении он в долг приобрел сруб и перенес его в Ваганово. И к весне того же года начались занятия в новой школе. Совет определил его учителем в новую школу и, полагаясь на опыт диакона, не назначил туда другого законоучителя. Новая школа расцвела. Учительство для Тимофея Петровича было делом любви и призвания.

И опять пришла в Россию лютая холера, с которой Тимофею Петровичу пришлось воевать. Вот что писал он об этом времени:

«Я записался в санитары, заведовал казенной аптечкой с медикаментами. Боролся с холерой: ходил к больным, нисколько не стесняясь, лечил, как умел. Вот мой рецепт против холеры: если бывает удар в голову, лью горячую воду, если судороги, то растираю крапивой, окунув в вино, или керосин, или в деревянное масло. Заставлял принимать по 90 капель Иноземцева в три приема. Были случаи — больные на третий день шли на работу».

Купленное Тимофеем Петровичем старое школьное здание обветшало, и сам он уже постарел, но ему хотелось, чтобы школа цвела и после его кончины. От доброй мысли до дела у Тимофея Петровича один шаг. И он задумал построить каменную школу. Дело-то знакомое.

Как и для церкви, он исподволь стал подготавливать материалы на школу. Вел переговоры с крестьянами, чтобы уступили землю для постройки.

Услышав о желании Тимофея Петровича, его старые знакомые, жереховцы, немедленно предложили ему десятину земли и свой безвозмездный труд. Были у него и враги, тормозившие дело, но он говорил о них:

— Дай Бог им здоровья, силком тащат в Царствие Небесное.

Началась стройка. Собственными руками лепил Тимофей Петрович каждый кирпич для огромного здания. Пригласили каменщиков, — и работа закипела. Были уже возведены своды, и надо было вышибать из-под них кружала. Тимофей Петрович принялся за это дело и оказался погребен под обрушившимися сводами своей постройки.

Два часа лежал он под камнями, пока его не откопали.

Казалось бы — беда. А на самом деле этот случай избавил его от инфлюэнцы. Вот как писал он об этом событии:

«Как Господь спас, и сам не знаю. Выбирался из-под завала, хотел позвать на помощь. Выбрался невредимым. От испуга и излишнего воодушевления, что я остался жив, остатки инфлюэнцы тут же от меня отошли. Был страшный кашель с мокротой, головная боль, опухоль ног, — все миновало, содранная кожа зажила быстро».

Новая школа была уже третьей, построенной руками Тимофея Петровича. Но это была одноэтажная школа. Через два года, схоронив свою супругу, он начал достраивать второй этаж для своего училища. Оставшись один, он не нуждался больше в своем старом доме и, разобрав его, весь материал использовал на постройку, а старое деревянное училище пошло на обжигание кирпича.

Тимофей Петрович с этой поры стал ютиться в комнатах нового училища, предназначенных для ночлега учеников.

К весне здание было готово. Это было на 50-м году церковно-общественного служения Тимофея Петровича. И как же радовался Тимофей Петрович, глядя на свое любимое творение.