Прах

Штаны цвета хаки и такая же куртка – поди рассмотри теперь ее стройную фигуру. Под курткой по-армейски зеленая майка на лямках. На ногах – женский вариант высоких ботинок на шнуровке. Шикарные волнистые волосы стянуты в тугой светлый хвост. И, конечно, ни тебе умело подведенных тушью зеленых глаз, ни подчеркнутых помадой пухлых губ… даже небольшую россыпь меленьких жировиков на левой скуле возле виска, и ту тонировать не стала.

Алиса снова фыркнула, а затем с удовольствием рассмеялась. Да, увидь ее менеджеры – тот же Толик или Арсений, – они поразились бы не меньше, чем если бы она вошла в офис голой.

Как же это весело – играть! Меняться и удивлять, оставаться непредсказуемой – и оттого свободной. Потому-то она особенно любила весну, которую про себя называла родственной душой. Вспомнить хотя бы снегопады с морозами в конце марта – ну кто их ждал после плюс десяти в середине месяца?

…чем бы еще удивить Кирилла?

«…вокруг столько настойчивых комаров…»

Кирилл поднял брови: значит, Алиса уже на месте? Бросил взгляд на часы: было без десяти семь. Получалось, она пришла больше чем за час до встречи? Он крутанул головой: точно что-то придумала! Ну, лисенок!

Воображение нарисовало ему палатку на полянке – не полянке даже, а так, крохотном пятачке между деревьями – рядом с небольшим костерком и Алису, сидящую на бревне, с гитарой на коленях.

Усмехнувшись видению – ну, загнул! – Кирилл вставил наушник обратно и отправился по рядам за покупками. Первый же взгляд на винную бутылку пробудил задремавшую память, и он понял, чего не хватало в списке: штопора. Ведь хотел же взять из дома, даже из ящика достал и на разделочный столик положил рядом с раковиной – и забыл.

Не брать вино?

Кирилл сжал губы. Нет, это не выход. Брать на замену шампанское тоже не хотелось: ну какое шампанское в лесу, ерунда же! Он оглянулся. Через несколько рядов от него виднелась вывеска, гласившая, что там продаются хозтовары.

«Может, есть у них штопор? А если нет…»

Он мысленно перебрал содержимое небольшой сумочки, висевшей через плечо. Остановился на ключах от квартиры. Один из них, похожий на крестообразную отвертку с длинным острым жалом, должен был подойти. Тем более что Кирилл по опыту знал: пробка в бутылке с тем вином, которое он хотел взять, не натуральная – а значит, ее можно будет и внутрь вдавить, если не захочет наружу выходить.

Вскоре все покупки легли в корзину, и он направился к кассам. Перед ними – вечер пятницы, ясное дело! – толпился народ. Кирилл вытянул шею, покрутил головой и направился к той очереди, которая показалась ему короче других. Он уже хотел было пристроиться ей в хвост, как перед ним втиснулась сухонькая старушонка с такой же, как у него, корзиной и тут же обернулась, чтобы бросить на Кирилла воинственный взгляд. Скандалить ему не хотелось, и он, притворившись, что ему все равно, достал телефон: раз все равно стоять на месте, то можно пока и по Сети полазить.

19:06

Зеленое море. Дышит, колышется. Такое яркое, такое свежее. Юное, чистое. Бессмертие во плоти. Лучшее время года. Грудь сама набирает воздух до отказа, плечи расправляются, голова приятно кружится.

Голубое море. Бездонное, бесконечное. Белые острова застыли на месте. Пока – белые. Скоро – начнут менять свой цвет. Будут становиться все более яркими. Запылают алым светом.

Зеленое. И голубое. И алое. Идеальное сочетание. Идеальное время.

– Семьсот сорок четыре!

– Сейчас-сейчас, – Старушонка достала из глубокого кармана вылинявшего зеленого пальто, купленного явно еще во времена Советского Союза, кошелек, открыла его и принялась отсчитывать деньги.