Прайд Серого Льва

К сожалению, хоть его уход и облегчил жизнь нам, но сильно осложнил существование остальных жителей Озерного поселка. Мужчин в нем почти не оставалось — кровавая резня с Сычом, вражда с монахом, из-за которой многие предпочли сменить место жительства, и после всего — эпидемия. Все эти бедствия вкупе буквально выкосили их ряды. В поселке сейчас находилось не больше семидесяти человек — против, почти двухсот, в лучшие времена. И, более чем впятеро, это число составляли женщины. Чайка даже высказала такую мысль, что проще переселить всех оставшихся в форт… А в самом форте население только увеличивалось, и происходило это практически каждый день. Приходили по одному, по два, по трое и четверо — отказ получали редко, только в самом крайнем случае. Эти темпы нас и радовали — форт становился все сильнее! — и тревожили. Масса народа требовала много еды — и наши мужчины валились с ног, выслеживая и добывая добычу далеко за пределами привычных охотничьих уделов. Хорошо, что жесткие требования, которые я предъявлял ко всем без исключения, исполнялись почти без запинок — никто не отлынивал от назначенных работ, будь то заготовка топлива на предстоящую зиму, ловля и засолка рыбы, сбор съедобных кореньев и плодов, а также рытье ловушек, в которые изредка попадали крупные животные, вроде степных туров или овцебыков. Прошедшая облавная охота сильно обогатила форт мясом и жиром, необходимыми шкурами и запасом костей, которые Бен переваривал до состояния каши, готовя из них костный клей. Теперь я и сам, с тоской поглядывал на разоренную ферму Стопаря — становилось ясно, что, без надежной базы, в виде овощей или зерна, дальнейшее существование форта, станет очень сложным. Наше селение стремительно умножалось в численности, и одной только охотой прокормить всех его обитателей, было просто нереально. Хорошо хоть, урожай успели снять до того, как его смогли уничтожить набеги степных жителей, и так некстати налетевший смерч. А заодно — и подстрелили несколько коз и джейров, привлеченных спелыми початками гигантской кукурузы. Вдохновленный хоть этим, кузнец хвастался корзинами с продукцией своей фермы — и красноречиво поглядывал в мою сторону. Я не спорил — если переживем зиму, вполне можно будет разработать новую пашню, взамен уничтоженной. С помощью стада пхаев, ставших намного сильнее своих прародителей, это уже не выглядело утопией. Чайка, потрясенная успехами Чера в деле приручения бывших лошадей, тоже решила попробовать себя на этом поприще — и попросила меня выловить в прерии несколько телят овцебыков. Идея не казалась столь неосуществимой — однажды мы так уже делали. Но я не был уверен, стоит ли эта затея забот, когда со дня на день мы ждали снега. Погода в долине давно перестала быть летней — мы кутались в теплые куртки, мокасины на ногах сменили сапоги, умело сшитые нашими мастерами, а Бен денно и нощно колдовал в мастерской над составом, способным всех защитить от холодного ливня. Плащи из шкур, пропитанные этим раствором, могли долгое время отталкивать от себя воду, что в условиях наших скитаний было совсем не лишним. Форт готовился к зиме…

Казалось, за прошедшие годы, прошедшие буквально все, мыслимые и немыслимые испытания, мы разучились бояться. Но так только казалось…

Бен и Череп, ушедшие на промысел, порыбачить в одной и множества мелких речушек, вернулись мрачные и бледные от испуга. Они перестали озираться, только когда за ними закрылись ворота форта. Особенно жутким выглядело лицо Черепа, и без того изуродованное последствиями пожара, который ему пришлось перенести. Сейчас оно и вовсе превратилось в маску смерти — так побелела его кожа на открытых от коросты местах. А ведь вывести из себя, повидавшего виды, мужчину, было крайне трудно… Внешний вид охотников привлек всеобщее внимание.

— Что случилось?