Прайд Серого Льва

Я прислонил к губам фляжку, отпил с половину… и ощутил что-то неприятное, во вкусе обычной воды.

— Дар. Дар? Эй, да что с тобой?

Я не ответил — голову вдруг моментально замутило, и слова кузнеца донеслись, словно из тумана…

…Передо мною всплыли лица. Сквозь расплывающиеся тени я узнал черты Элины и Наты. Первая, с недоумением и жалостью, а вторая — с плохо скрываемой злостью и отвращением, обе смотрели на меня. По глухо доносившимся обрывкам слов, я догадался, что пробуждение — если это оно? — не сулит мне ничего хорошего…

— …Совсем свиньей стал…

— … Не трогай его…

— …Как людям в гла…

— …Уйди. Я сама его домой…

Я попытался встать — это получилось плохо, и я просто откинулся на кем-то подложенную подушку. В знак благодарности я глупо улыбнулся и икнул…

— В стельку.

— Ааа… хм. Где?

Мне казалась, это была очень глубокомысленная фраза — что-то типа «Ну да, немного перебрал. Но я в полном порядке и все соображаю. И вообще — что случилось, и где мы находимся?» То, что не дома, я как-то внутренним чутьем догадался…

Меня попытались поднять — руки довольно сильные. Краем глаза я уловил знакомые очертания характерной татуировки на получерной коже. Череп — а это был он! — поставил меня на ноги и, придерживая, повел куда-то прочь. Вероятно — именно домой, куда все стремились. Позади донеслось несколько хлестких фраз:

— Готов! Один раз уже такое было — думала, случайность. Оказывается — нет. Дожили…

Я демонстративно попытался обернуться, и ответить подобающе… Череп вовремя ухватил меня под пояс и буквально остановил падение. Тем не менее, я сделал на лице выражение полного равнодушия.

— Случайность, или нет — это еще разобраться надо. Я за все время только тот раз и помню. А если второй случился — значит, была причина.

Голос был женский и звонкий. Но разобрать, кто именно из девушек это произнес, не мог. Впрочем, сами слова могли принадлежать только Элине — так же, как первые — Нате. Донесся смех — неприятный и оскорбительный:

— Ого! Ты только посмотри, как он позу принял! Нет, правда, с таким чувством вертеть попой, даже никто из моих подружек не мог!

— Прекрати!!!

— А ты не лезь! — я уже четко различал, кто и что говорит… — Это мое дело!

— Не только!

— Да? Что, появилось право? Ну, так вот оно — мое право!

Ната, решительная и сосредоточенная, вся напружинившись, подошла ко мне и с размаху ударила по щеке. Кажется, именно от этого я окончательно отрезвел — бить себя я уже не позволял никому!

Ната размахнулась еще раз — ее рука замерла в миллиметре от моего лица, перехваченная Черепом…

— Это мое дело! Отпусти!

Череп холодно произнес:

— Он — вождь. Глава форта и глава прерий. Если он так плох для тебя — уходи. Если можешь — убей. Но бить своего вождя я не позволю.

Ната с яростью взглянула на него, вырвала руку и пошла прочь.

— Уже поздно. В форте все спят — кроме нас. Это я попросила его помочь — мне самой не справится. А Ната…

Элина, придерживая меня за руку, мягко повела в темноту. Череп, молча, помог ей довести меня до нашего дома и уложил на постель. Ната сидела возле очага и не обращала на нас никакого внимания. Элина, несмотря на мешавший ей живот, вдруг перестала ныть и жаловаться, в полной тишине подогрела что-то на огне и поднесла ко мне.

— Выпей… Полегче будет. Есть, тебе не стоит.

— Спасибо.

Я, пошатываясь, присел. Чашка обжигала — но это было не зелье Стопаря, а подогретая похлебка. Несколько глотков — и мне стало значительно лучше.

— Что случилось? Где я был? И почему она вдруг такая…

Элина прикрыла мне губы ладошкой:

— …Мы тебя потеряли. Потом кто-то догадался заглянуть в конюшню… Вы там вместе со Стопарем, в обнимку… А когда попытались разбудить — начали нести что-то, про колесницы. Какие колесницы, Дар?

Я попытался улыбнуться — кажется, наш разговор насчет повозок незаметно переместился именно туда, где находились те, кому предстояло их таскать… Но, как нас не загрызли пхаи?

Элина словно догадалась о моем несказанном вопросе:

— …А животные все сгрудились в углу и даже подойти к вам боялись. Чер весь с лица спал, когда увидел!

— А Стопарь… его кто увел?

— Волос. Взвалил на спину и унес. Ему не привыкать…

Это было сказано с некоторым укором — и я почувствовал угрызения совести…

— Лина… Я не хотел…

— Ври больше!

Возглас Наты вернул нас к действительности. Элина рассержено повернулась:

— Не смей так о нем! Он… — она на мгновение запнулась. — Наш муж. Пьяный или трезвый, здоровый или искалеченный — он всегда был, есть и останется нашим мужем! И я — всегда и до самой смерти — его женой! Если ты не хочешь это помнить — не надо. Но я не покину его никогда и нигде! Называй это как хочешь — глупостью, дуростью, чем угодно. Ты уже много сегодня наговорила, чтобы я услышала что-то новое. Мне ничего не помешает исполнить свой долг!

— Значит, обязанность, да?

Ната явно язвила — а я, с безграничным изумлением слушал слова рассерженных женщин. Похоже, эта перепалка началась не сейчас, и даже — не сегодня…

Элина ответила на удивление спокойно: