Повседневная жизнь царских дипломатов в XIX веке

Князь Долгорукий сделал чёткие выводы, доложенные главе Азиатского департамента Министерства иностранных дел К. К. Родофиникину: «В Азии не так, как в Европе. Здесь каждый день перемена в мыслях и весьма часто — в действиях. Чтобы не дать худого хода делам и чтобы иногда успеть предупредить какие-либо действия, нужно быть скоро и верно извещену. Успех в деле от сего происходит. Чтоб дойти до намеченной цели, надобно иметь людей, а людей без денег и подарков невозможно приобрести». Генерал попал в «точку»: без агентуры любая дипломатическая миссия в Персии была тогда обречена на неуспех. У англичан же всё было «схвачено». Долгорукому за всё время командировки так и не удалось отыскать ни одного человека, на которого бы русская миссия могла опереться, «тогда когда всё валит к англичанам».

Некоторое время спустя шахские власти приступили к поимке и наказанию виновников нападения на русскую миссию и убийства посланника. Шахские чиновники сообщали, что казни было предано около 1500 человек. Несомненно, эта цифра была сильно преувеличена, а англичане Макдональд и Уиллок вообще полагали, что казни были фикцией и что персы в очередной раз обманули Долгорукого. С ними не соглашается Мальшинский, полагая, что у князя было достаточно времени и сил, чтобы убедиться в том, что наказание виновных имело место быть. Что касается количества казнённых, то оно для русской стороны было вопросом второстепенным. Главное заключалось не в количестве пролитой крови, а в самом акте наказания и готовности персидских властей признать свою долю вины в случившемся. Муллу Месси, несмотря на яростное сопротивление улемов, с позором выгнали в Турцию, а начальнику тегеранской полиции отрубили голову.

Князь Долгорукий докладывал в Петербург, что английский посланник Макдональд «способствовал служить нашим интересам». «Дипломатическое приличие не позволяло, разумеется, поступить иначе [по отношению к] единственному представителю в Персии Западной Европы, — пишет Мальшинский, — но справедливость историческая не может отказать Макдональду в признании за ним действий предосудительных. Он покрывал лжесвидетельство Мальцова и предупреждал персов от возможных его разоблачений».

Макдональд врал, утверждая, что в момент убийства Грибоедова англичан в Тегеране не было. Были! Англичане глаз не спускали с русского посланника и следили за каждым его шагом. Множество персидских чиновников находилось на содержании у Макдональда и его сотрудников. Когда тело Грибоедова провозили через Тавриз, ни один сотрудник английской миссии не вышел проводить его в последний путь. Не нравились Макдональду и почести, оказываемые Мальцову при его следовании в Россию. Он предложил ему въехать в Тавриз ночью и тайно остановиться у него в миссии. Слава богу, у Мальцова хватило ума не последовать и этому коварному совету: всем персам было бы ясно, что авторитету России в Персии пришёл конец, раз секретарь русской миссии ищет покровительства у англичан. Это всё тот же Макдональд советовал Амбургеру побыстрее уехать из Персии.

Граф Паскевич 19 июля 1829 года писал графу Нессельроде:

«Г-н Макдональд жалуется на оскорбительные слухи, которые ходят на его счёт в Тифлисе; право, он слишком скромен в своей запоздалой жалобе, ибо ничто не мешало бы ему сетовать также и на слухи, ходившие в Тавризе, Баязеде, Тегеране и Казбине… Они ходили всюду, по всем базарам… и все они были согласны в том, что причины пагубнаго события были далеко не безвестны англичанам, и что они старались обострить враждебные нам настроения в Персии».

Да, лучше Паскевича никто в тот момент не знал положения в Персии. И в деле Грибоедова он выступил истинным патриотом России и наилучшим на тот момент дипломатом.

Появившаяся потом в Англии так называемая «Реляция происшествий, предварявших и сопровождавших убиение членов последнего российского посольства в Персии», согласно историку С. В. Шостаковичу, является фальшивкой английской дипломатии. Написанная якобы от имени перса и внешне проникнутая сочувствием к Грибоедову, она является насквозь европеизированной по стилю и утверждает, что Грибоедов якобы не был подготовлен к дипломатической миссии и плохо знал местные обычаи. Рукопись реляции была передана в журнал «Blackwood's Edinburgh Magazine» Дж. Уиллоком, братом 1-го секретаря английской миссии в Персии Генри Уиллока, по рекомендации врача Джона Макнила. Согласно мнению советского историка Л. М. Аринштейна, главным подстрекателем персов против русских в английском посольстве была именно эта троица — посол Д. Макдональд в принципе был вне упрёков. Скорее всего, братья Уиллок и Макнил представляли в Персии английскую Интеллидженс сервис.

Убитые вместе с Грибоедовым сотрудники русской миссии по распоряжению шаха были отнесены армянами за город и похоронены в глубокой канаве. Там они пролежали несколько лет, пока посланник Симонович в 1836 году не добился у нового повелителя Персии Мохаммед-шаха разрешения на перенос останков в могилу при армянской церкви внутри Тегерана в так называемом шах-абдул-азимском квартале.