Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

Кресты, расположенные по берегам Белого моря, на островах и отмелях, играли навигационную роль, когда маршрут прокладывался вдоль береговой линии от креста к кресту. Практически все они были сориентированы по компасу, когда верхний конец нижней наклонной перекладины указывает строго на север.

В поморских лоциях такие обетные, или поклонные, кресты обозначались особо, причем каждый крест имел свое имя, например, по названию поселения, рыболовной тони или географического объекта, топонима, рядом с которым он был установлен.

Итак, вернемся в ту августовскую ночь 1639 года.

Благополучно миновав остров Большая Муксалма и Кондостров в районе мыса Вей-Наволок, Никон попал в жестокую бурю и «от великого волнения морского едва не потопихомся».

Страшные многометровые волны грозили поглотить утлый карбас, возносили к черному, извергающему потоки воды небу, бросали в незримые пенящиеся глубины, грохочущие гранитными внутренностями дна-ада. Вероятно, безумное неистовство стихии Никон расценил как наказание за непростительную вольность по отношению к своему духовному отцу — святому старцу Елеазару, воспитавшему и умудрившему его. Потрясенный свершающимся на его глазах возмездием — но не убиением, Никон погрузился в глубокую покаянную молитву.

Вот как впоследствии сам святейший патриарх описал это событие: «В мимошедшем 1639 лете, будучи иеромонахом, творил шествие по морю из скита Анзерского... уповая на силу Божественного и Животворящего Креста, спасение получил перед Онежским устьем к пристанищу, к Кию острову... будучи же тогда на том острове, на воспоминание того своего спасения водрузил на том месте Святый и Животворящий крест».

Укрывшись в бухте на южной стороне острова — между длинным, узким мысом Рожок и островом Крестовым, Никон здесь «пробыл до наступления благоприятной погоды». Именно тут он и воздвиг традиционный для Севера восмиконечный обетный крест, на первый взгляд ничем не отличавшийся от себе подобных...

7 июня 1652 года по окончании Божественной литургии на Духов день гроб с нетленными мощами святителя Филиппа (Колычева) вынесли из Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря и через Святые ворота обители доставили на пристань к пришвартованному карбасу новгородского владыки Никона.

Некоторые из тогдашних насельников и старцев братии, что вышли на берег проститься с великим соловецким игуменом и московским святителем, хорошо помнили высокорослого мордовского крестьянина Никиту Минова, ныне новгородского архипастыря, как он пришел на остров 17 лет назад, как принял монашеский постриг в скиту преподобного Елеазара на Анзере под именем Никон, как бежал с острова.

И Никон тоже помнил многих из них.

Взгляды их встретились, но, как и свойственно владыке, Никон не растерялся, не отвел глаз, прочитав в некоторых из них затаенную зависть, а также обиду на него, ныне прибывшего на остров, чтобы забрать самое святое, что у них было.

И уже потом, стоя на корме лодьи, в которой на специальном одре стоял гроб с мощами святителя Филиппа (Колычева), Никон благословил собравшихся на берегу и причале братий, поклонился им, затем повернулся в сторону моря и дал приказ на отплытие.

Путь на материк лежал мимо Кузовых островов и Кондострова к устью Онеги.

В районе мыса Вей-Наволок Никон вспомнил то великое «морское возмущение», в которое он попал 13 лет назад, как чуть не погиб, как нашел спасение на острове Кий, как установил на острове обетный крест.

В «Сказании о святом кресте, что в заливе Белого моря, на Кий-острове, в Крестном монастыре» читаем такие слова: «...С чудотворными мощами возвращался, и благоволи Бог ему... к Кий-острову пристать, и тот Честный Крест, который прежде он на том месте водрузил, силою Распятого, на нем стоит в целости... а силою того Животворящего Креста мнози, веру держа к нему, от морского потопления спасаются. А как с мощами Чудотворца Филиппа стоял, и обещался на том месте поставить церковь и монастырек соградить».

К тому следует прибавить запись из царской грамоты каргопольскому воеводе Федору Малыгину: «...А тут де остров пуст и ничьих никаких угодий на нем нет, и быть тут жилецким людем нельзя, потому что на том месте все камень голый». Хотя, как мы помним, уже во времена преподобного Германа Соловецкого на Кие находились солеварни Вей-Наволока (Усть-Онеги).

Особого внимания заслуживает история этого первого креста, сделанного руками на тот момент еще иеромонаха Никона.