Повести и рассказы

— Я хожу в город на подённую работу. Но какие нынче заработки! — махнул рукой хозяин.

— А земля есть?

— Огород. Им и кормимся. Да о чём тут говорить! — прервал себя хозяин и, придвинувшись ко мне, попросил: — Вы лучше расскажите, что там делается. Скоро ли наши придут?

Сколько раз мне приходилось слышать этот вопрос в разных концах Белоруссии!

Я начал рассказывать о том, как Ленин и Сталин собирают народ на борьбу с врагом, как рабочие идут в армию…

С улицы донеслось цоканье лошадиных копыт. Я отскочил от окна и выхватил револьвер.

— Гасите свет! — прошептала хозяйка.

— Не надо, — возразил хозяин. — Они сразу догадаются, что мы чего-то боимся.

Я согласился с ним, а сам направился было к дверям.

— Погодите! — остановил меня хозяин, прижавшись лицом к стеклу.

Голова его закрыла всё окно. Мы ждали, затаив дыхание.

— Они сейчас у крайней хаты… — прошептал хозяин. — Видно, будут по порядку обходить всех… Вон, стучатся и кричат…

Значит в моём распоряжении оставалось ещё несколько минут. Может, удастся бежать. Всё зависит от того, знает ли враг наверняка, что я в этом посёлке, или же только подозревает. В поле меня никто не видел, в этом я уверен. Меня могли заметить только на какой-нибудь улице при выходе из города и направиться сюда на авось. От осведомлённости немцев зависело, насколько упорно меня здесь будут искать.

Так или иначе, трудно было надеяться, что у немцев не хватит ума поставить на время обыска вокруг посёлка стражу.

Всё это промелькнуло у меня в голове намного быстрое, чем здесь описано. И тут, как бы в ответ на мои мысли, послышался голос хозяина:

— С левой стороны, за хатами, стоит конный…

Так оно и есть — посёлок окружён. Ну что ж, попробуем пробиться.

— Зачем лезть в петлю? Ложись на полати у стены, а мы положим на тебя детей, — предложила хозяйка.

— Правильно! — подхватил хозяин, не поворачивая головы от окна.

Я согласился. Мигом улёгся около стены, на меня навалили разного тряпья и облепили детьми, положив их поперёк полатей, головами на меня, словно на подушку. Спящую девочку тоже устроили здесь. Даже грудного младенца положили рядом со всеми, а корыто сунули под полати.

— Помните, детки, — предупредила мать: — никому ни слова. Если немцы найдут этого дядю, они убьют его. Слышишь, Миколка? — обратилась она отдельно к младшему.

— Слысу, — ответил серьёзно малыш.

Не знаю, какой вид имели полати со стороны. Во всяком случае, хозяин, отвернувшись от окна, заметил с удовлетворением:

— Очень хорошо! Самый хитрый немец не догадается.

Теперь я хотел только одного, — чтобы они поскорей пришли. Лежать неподвижно было очень неудобно.

И вот этот момент наступил. Одновременно раздался стук и в дверь и в окно. Сразу закричал грудной ребёнок. Мать взяла его на руки и села у самой моей головы. Видно, она начала его кормить.

Загрохотали двери, затопали сапоги.

— Кто у вас тут есть? — раздался резкий голос.

— Правду говорить! Кто-нибудь приходиль недавно? — послышался другой, пискливый, голос.

— Нет, паночки, никого здесь не было, — заговорили вместе хозяин и хозяйка.

— Смотрите, если найдём — всем вам капут! — выкрикнул первый голос.

Стали шарить под полатями и под лавками в углу комнаты. Чуть не касаясь моих ног, полезли на печь, да и внутрь печи заглянули — я слышал, как звякнула заслонка.

Старший мальчик приподнялся и опёрся локтем на моё плечо. Это естественное движение меня обрадовало. Но когда и пятилетний Миколка стал ворочаться, я забеспокоился.

— Миколка, ты чего встал? Ложись, спи! — прикрикнула на него мать.

Она пыталась снова уложить его, но мальчик заупрямился, и на моей спине началась возня. (Я после узнал, что Миколка хотел сесть на меня, чтобы «лучше спрятать».)

Вдруг я услышал слова, от которых у меня замерло сердце. Один из немцев, стараясь придать своему голосу ласковое выражение, точно волк в сказке «Красная Шапочка», обратился к мальчику:

— Миколка, ты ведь не спал, правда? Ты видел дядю, который к вам сегодня приходил?

— Нет, — поспешно ответил Миколка.

— Скажи правду, детка! Дядя очень хочет нас видеть. Он нас всё время ждал. Если скажешь, дам тебе конфетку.

На этот раз Миколка не торопился с ответом. Он услышал такое, о чём его не предупреждали. Он ждал, что чужие дяди будут кричать на него, а тут совсем наоборот. Очевидно, в этот момент мать попыталась прийти к нему на помощь, и немец грозно на неё прикрикнул:

— Прочь отсюда!

Женщина слезла с полатей.

— Не бойся, Миколка, скажи: видел чужого дядю? — снова ласково зазвучал тот же голос.

— Не видел цузого дядю, — ответил Миколка.

— А ты?

— Не видала, — послышался голос девочки.

— А вы?

— Никакого дяди у нас не было! — хором ответили дети.

— Бери огонь, посвети нам! — приказал властный голос.

— Сейчас, — ответил хозяин.

Потом что-то ворочали в сенях, топали над самой головой по потолку, искали во дворе под навесом, в хлеву. Наконец всё стихло.

— Пронесло! — входя в хату, сказал хозяин.

С полатей я, однако, не вставал до тех пор, пока немцы совсем не убрались из посёлка. И я и родители наперебой хвалили детей, в особенности Миколку.

Утром я пошёл в город и выполнил своё задание.

* * *