Повести и рассказы

Откуда-то доносились детские голоса. Временами, из-за угла выбегали ребята и снова скрывались. Раз явился и Арсенька. Ирочка обрадовалась, крикнула, но никто её не слышал и не видел.

И тогда Ирочке стало совсем грустно. Больше её уже ничто не интересовало. Хотелось только одного, быть там, за углом, и увидеть маму, которую она так давно-давно не видела.

Но дорога была длинная. Сначала предстояло ещё перебраться через большой, глубокий ров, в который даже заглянуть страшно. И никто к ней не приходил — ни мама, ни Арсенька.

Ну, Арсенька ещё туда-сюда, но почему нет мамы? И так обидно стало Ирочке, что она тихо и горько заплакала, теперь уже для самой себя.

Но, как известно, слезами горю не поможешь. Когда стало легче на душе, Ирочка задумалась: как бы ей перебраться через ров?

Она села на землю и, цепляясь за траву, спустилась на дно рва. А как стала на ноги, голова её оказалась на уровне его берегов. К тому же там было сыро. Теперь Ирочке совсем стало не по себе, и она заплакала уже для людей, громко, настойчиво. Плакала долго — так, что даже голова разболелась пока не увидела над собой Арсеньку и Лилю.

Возвращаться ей уже не пришлось самой. Лиля с Арсенькой понесли её на руках и снова уложили в коляску. На этот раз Ирочка не сопротивлялась. Ей ничего не нужно было — только спать, спать… И она заснула так, что теперь и десять шмелей не разбудили бы её.

Мать вышла из дома, посмотрела на Ирочку и, очень довольная, сказала:

— Вот как спит! Целый час прошёл, а она, видно, даже и не шелохнулась. Пусть спит!

Не знала мать, что для Ирочки не час прошёл, а, может быть, целый год.

1947 г.