Повесть о Великой стене

В это время прибежал дозорный разбойник и сообщил, что караван, которого ожидали три дня, прошел стороной и сторожить больше нечего. Таким образом, ничто не мешало веселью.

Здесь кончается эта глава, но пусть читатель не думает, что все разбойники — злодеи и что Цзюй У прав, осуждая человеческий род. Судьбы людей различней, чем цвета радуги. Кто знает, какие превратности разлучили этих людей с их семьей и землей и загнали их в темный лес? Одного довел до отчаяния несправедливый судья, поверивший ложному доносу богатого соседа, которому приглянулся клочок земли бедняка. У другого вся семья сгорела в хижине под смех циньских воинов, поджегших деревню. У этого солдаты угнали жену, на которой женился он совсем недавно и прожил с ней всего девять — десять дней. А вон того ограбили эти же разбойники, и он не посмел без хозяйских денег вернуться к себе и неволей сам примкнул к шайке.

Но довольно о них. Сейчас попрошу вас снова перенестись в Янь, где произойдет действие следующей главы.

ПОМЕСТЬЕ ПОМЕЩИКА ЦИНЯ

Уже второй день чиновник, посланный наследником Данем на поиски силача У-яна, убившего сына Цзюй У, бродил в сопровождении вооруженной стражи по всем дорогам, окружающим столицу.

Ко всем встречным, конным и пешим, обращался он все с тем же вопросом:

— Где тут поместье помещика Циня?

Но никто не сумел ему указать дорогу.

— Где тут поместье помещика Циня?

— Цина? — переспросил старик водовоз, тащивший за повод старого осла, на которого он навьючил две бочки со свежей водой из яшмового источника.

— Не Цина, а Циня!

— Цин? А что это за Цин? Я человек простой, зеленое от красного не отличу.

Чиновник начал объяснять:

— Это не тот Цин, который значит «зеленый», и не тот, который значит «ясный» и который нельзя спутать с красным, который совсем иначе говорится и пишется. И это вовсе не Цин, а Цинь.

— Ах, господин! — воскликнул водовоз. — У меня от ваших слов в голове помутилось, как вода в источнике, из которого пили три — четыре осла! Я человек неграмотный и не пойму, что вам надо.

— Где тут поместье помещика Циня?

Старая дама, ехавшая в гости к замужней дочери, откинула занавески носилок и спросила:

— А откуда вы знаете, что он помещик? Я сама помещица! Может быть, он просто бездомный бедняк и не хотел в том сознаться? Ведь продавец дынь не кричит: «Дыни горькие!», продавец вина не кричит: «Вино жидкое!» Я уверена, что это не поместье, а наглый обман! — И с этими мудрыми словами она ударила своего слугу костылем и вновь опустила занавеску.

— Где тут поместье?..

— Не знаю. Не слышал. Я тороплюсь! Здесь нет такого!

Под вечер второго дня, когда чиновник уже потерял всякую надежду и начал подумыгать о бесславном возвращении, вдруг попался ему навстречу на ярких колесах, под пестрым зонтом высокий помост из жердей и тростинок. Он звенел и скрипел, тарахтел, гремел и стучал и весь кругом был обвешан и разубран фонарями, погремушками, масками и тиграми из глины, горошинок, перьев и обрывков шелка. Болтались подвязанные к жердочкам одна большая юла и три маленьких, лук с колчаном, труба и меч. Словом, был то продавец игрушек, которого за его товаром не было видно

— Где тут поместье помещика Циня?

Игрушечник, придерживая свою лавочку на колесах, чтобы она не опрокинулась, вышел вперед и поклонился как умел.

— Господин, — заговорил он, — тридцать семь лет продаю я игрушки и знаю всех детей в округе и даже тех, кто уже вырос из детской шапочки. И вас, господин, я тоже помню. Ваш дом — у южных городских ворот, в тени трех ив, а вы сами никогда толком не умели объяснить, какую игрушку вам хочется иметь. Если у вашего помещика есть дети, то я, без сомнения, знаю, где он живет.

— У него есть сын У-яи, которому нет еще тринадцати лет, а он уже убил человека, и я его ищу вторые сутки.

— Если бы вы сразу толком сказали, что вам нужен силач У-ян, вы бы давно его нашли. Здесь его знают не только люди, а воробьи на дороге и собаки на пороге. Вон под тем деревом сломанные ворота и размытая дождями стена — там живет Цинь У-ян.

Обрадованный чиновник поблагодарил игрушечника и сказал:

— Пожалуйста, приходите в мой дом в тени трех ив. Я куплю у вас игрушек для соседских детей. — И поскакал к указанным воротам.

Вот тут-то его конь поплясал, пытаясь проехать. Навес над воротами посередке провис, скраю сполз, на нем выросла пучками трава, и грозил он упасть на голову первому, кто пройдет под ним.

— Нет пути — напролом идти, — сказал один из стражников и, даже не разбежавшись, перескочил через остатки стены.

Конь чиновника переступил через стену, и все очутились во дворе. Двор был завален грудами камней, кое-где неумело вскопан, и на неровных грядках торчали засохшие перья лука и чеснока. На голых ветвях деревьев висели шары из хвороста — птичьи гнезда. Было очень тихо и пустынно.