Поцелуй во времени

— Это такие движущиеся картинки. Похоже на телевизор.

С телевизором она познакомилась вчера, в гостиничном номере.

— А зачем смотреть... кино в самолете?

— Чтобы убить время.

Если она будет трещать весь полет, я не выдержу.

— Убить время?

— Ну, это выражение такое. У вас бы сказали — скоротать. Сделать так, чтобы оно быстрее прошло.

— А зачем делать так, чтобы оно быстрее прошло?

— Потому что очень скучно сидеть в кресле и ничего не делать.

— Но как можно скучать, когда летишь в небесах?

Я пожал плечами.

— В первый полет ты не будешь скучать. А когда полетаешь раз десять, новизна ощущений пропадет. Многие люди просто дохнут со скуки.

— Им бы поспать лет триста, тогда бы они поняли, что к чему.

Я был не прочь поспать хотя бы три часа. Только бы ей попался интересный фильм!

— А тебе тоже все наскучило? — спросила Талия.

— Это не так.

Это почти так.

— А я думаю, что так, — заявила она, разглядывая самолетные тапочки. — Ты говорил, твои родители отправили тебя путешествовать по Европе. И надолго?

— На месяц. Я выдержал три недели. Под конец уже тихо сходил с ума.

— Три недели. Представляю, сколько денег пришлось заплатить твоим родителям за это путешествие. И во многих странах ты побывал?

Я стал загибать пальцы: Англия, Нидерланды, Франция, Бельгия...

— В пяти. Может, и в шести. Все проносилось, как в дымке.

— «Как в дымке», — передразнила меня Талия и засмеялась. — Ты видел великие произведения искусства, чудеса архитектуры, места исторических событий. И все они показались тебе скучными?

Она рассуждала совсем как взрослые. Получалось, родители заботились о моем культурном уровне, о расширении моего кругозора, а я вел себя как неблагодарная свинья. Но она все равно не поймет, почему я не хотел ехать. Попытаться объяснить ей еще раз?

— Понимаешь, меня даже не спросили, хочу ли я ехать в Европу. У родителей были свои представления насчет того, что должен хотеть их сын. Я играл по их правилам. Мне вообще никогда не позволяли самостоятельно выбирать, чем заняться летом. Теперь отец хочет, чтобы я ушел из колледжа, где только бездельничаю, и поступил бы туда, куда нужно ему.

— И ты еще говорил, что в вашем времени все люди пользуются неслыханной свободой! — усмехнулась Талия.

— Теоретически, да. А в реальности — сама видишь. И вся эта поездка была сплошной несвободой. Тебя просто сажали в автобус и куда-то везли. И там ты должен был восхищаться картинами в музеях, памятниками архитектуры, какими-нибудь историческими руинами. И никто не спрашивал: а что интересно лично тебе?

— И чтобы освободиться от этой утомительной автобусной экскурсии...

— Под вечер я чувствовал себя выжатым лимоном. Все впечатления сбивались в один ком. А назавтра тебя ждало то же самое: очередной городишко, очередной музей, очередной идиотизм.

— И чтобы не попасть в этот... очередной идиотизм... ты нарушил правила, сбежал, нашел затерянное королевство, проник в замок, поцеловал принцессу. И не просто принцессу, а невероятно красивую принцессу, которую злые чары ведьмы обрекли на триста лет сна. В результате этого ты породил хаос в королевстве, угодил в тюрьму, бежал и теперь отправляешься на другой край света вместе с этой невероятно красивой принцессой...

— Не забудь добавить — необычайно скромной.

Что это ее прорвало? Мне хотелось поскорее всунуть в уши наушники и слушать любую дрянь, только бы прекратить этот словесный поток.

— ...с невероятно красивой и умной принцессой. И тебе все равно скучно. Джек, тебе настолько скучно, что ты только и ждешь, как бы поскорее засунуть себе в уши эти штучки, поскольку тебе надоел разговор, а в путешествии для тебя нет ничего нового. Можно подумать, ты часто летал в обществе принцесс!

Я вертел в руках наушники, чувствуя себя виноватым. Ее высочество умела отчитывать не хуже моей мамочки. Наверное, у своей госпожи Брук научилась.

— Тогда позволь тебя спросить, Джек: какое занятие не вызывает у тебя скуку?

Талия замолчала и уставилась на меня. Я смотрел на нее. Самое смешное, что тот же вопрос мне часто задавали друзья и Амбер, пока мы не расстались. Я находил какой-нибудь глупый ответ вроде: «Поднять шум на весь город», и от меня отставали. С Талией такой номер не пройдет. Она спрашивала не просто так. Ей хотелось понять, отчего мне все наскучило.

И тогда я стал вспоминать, когда в последний раз занимался чем-то таким, что не вызывало скуку. Увы, моя жизнь была вереницей навязанных мне занятий. Учебы, каких-то дел, которыми я занимался не по своей воле, а по настоянию отца, поскольку они должны были «благоприятно повлиять на мою репутацию».

— Прошу прощения. У вас что, принято не отвечать на вопросы или обрывать разговор, не объяснив причин?

— Ты спросила. Я начал думать над ответом.

— Вижу, это занятие сопряжено у тебя с большими трудностями, — засмеялась она.

Трудности. У меня в мозгу что-то щелкнуло, и я вспомнил.