Поцелуй победителя

Каждый стрелок чиркнул спичкой по коробку.

— Подноси!

Загорелись фитильки.

— Целься!

Выстрелы пронзили воздух. Арин слышал то, чего не мог разглядеть: песнь металла в полете. Железные снаряды размером не больше камешка градом посыпались на врага. Они оставляли вмятины в доспехах, со звоном отлетали от камней, вгрызались в плоть. Послышались крики. Лицо генерала посерело. Трупы лошадей преграждали путь к нему. Один конь безуспешно пытался подняться и выгибал шею. Два ряда конных валорианцев еще пытались держать строй. Сбитые с толку, напуганные, они озирались, не зная, куда смотреть.

Арин рванулся вперед. Раздался еще один залп. Издалека, с другого конца колонны, до него донесся шум: стук копыт по дороге, вопли и грохот столкновения. Это Рошар пошел в атаку на арьергард. Генерал прокричал что-то, но Арин не разобрал. Конный строй колыхнулся, будто вот-вот рассыплется. И вдруг в середине колонны прогремела пушка. Потом вторая. Их гром оглушил Арина, который уже ничего не понимал. Все происходило слишком быстро. Он не осознавал происходящего, просто продолжал двигаться. Во рту ощущался привкус крови. Ладони стали скользкими от пота. Но мышцы разогрелись и по-прежнему были полны сил.

Пушечное ядро врезалось в склон холма чуть ниже того места, где прятались стрелки. Кестрель сквозь подошвы сапог почувствовала, как дрогнула земля. Тонкие веточки дерева сиррин закачались.

— Еще залп! — велела она стрелкам.

Но, несмотря на обстрел и атаку с трех сторон, валорианская армия не поддалась панике и не побежала. Арьергард успешно оборонялся против Рошара. Войско разделилось на три части: голову, середину и хвост. Но отряд Арина, насколько могла видеть Кестрель, до сих пор не прорвался сквозь передние ряды. Арьергард тоже оказался защищен лучше, чем она надеялась. Рошар пока никуда не продвинулся. Даже по частям валорианская армия могла отбить их атаки. Единственный способ нанести им существенный урон — уничтожить обоз. Но пищалям, несмотря на их смертоносность, не хватало точности. Стрелки не могли помочь отрядам Рошара и Арина пробиться к повозкам.

Когти страха царапнули Кестрель изнутри. Она знала, что Рошару хотя бы хватит ума отступить в случае поражения. А вот Арин… На его счет Кестрель сомневалась. Если ей не удастся переломить ход сражения, Арин, возможно, продолжит биться с авангардом, пока валорианцы не расправятся с ним.

«Решение есть, — раздался у нее в голове голос отца. Кестрель не знала, было ли это воспоминанием или игрой воображения. — Но вот справишься ли ты?» Кестрель окинула взглядом деревья сиррин, истекающие смолой. Стук снаряда, загоняемого в дуло. Сухое шуршание пороха. Пока стрелки перезаряжали пищали, Кестрель торопливо затолкала косу под шлем. С валорианскими доспехами ничего не поделаешь. Она вспомнила, как сомневалась, хочет ли, чтобы отец увидел ее. По телу пробежала дрожь. Нет. Ни за что. Никогда. Что бы ни случилось, Кестрель не хотела, чтобы ее узнали. Она схватила горсть земли и измазала лицо.

Пищали перезарядили, и теперь Кестрель слышала только шум битвы внизу. Стрелки, которые, как и она, прятались, присев на корточки, уставились на нее. Кестрель поднялась.

— Есть среди вас настоящие смельчаки?

Первые ряды сменили тактику. Теперь они двинулись вперед, отгоняя дакранов и гэррани. Кто-то схватил Арина за руку и дернул, не давая попасть под копыта лошади. Тот обернулся. Никого. Только трупы и кровь… И странная сила, бегущая по венам. Резкий свист заставил Арина напрячься, и он успел заметить, как маленький валорианский кинжал, сверкая, летит прямо к его горлу.

Пока стрелки продолжали огонь, Кестрель срезала куски веревки, привязанные к колышкам, и собрала с земли немного сухих гладких палок. Обернув руки широкими лопухами, она наломала смолистых веток сиррина. Осторожно, стараясь не попасть горючим соком на кожу, Кестрель сложила вместе сирриновые веточки и примотала их веревкой к концам сухой палки. Затем она подставила этот самодельный факел под ветви сиррина, пропитывая веревку древесным соком.

— Делайте как я, — велела она четверым солдатам, которые вызвались идти с ней.

Когда каждый изготовил себе по факелу и взял у стрелков по коробку спичек, Кестрель предупредила:

— Не поднимайте палку вертикально до самого последнего момента, иначе сок потечет вниз. Если он попадет вам на кожу, вы тоже можете загореться.

Затем она приказала остальным солдатам дать еще два залпа и прекратить обстрел. Кестрель и четверо добровольцев побежали вниз по склону.

Арин уклонился от кинжала. Он знал это оружие. Набор из шести маленьких ножей называли иглами. Следующий клинок воткнулся ему в руку, которую он вскинул, чтобы защитить лицо. Острие попало в незащищенное место, где застегивался наруч. Потом противнику надоело метать иглы издалека, а может, в игру вступил новый враг. В ту секунду, когда боль обожгла предплечье, чей-то меч выбил клинок из рук Арина.