Поцелуй победителя

Лагерь устроили в лесу на вершине равнины, неподалеку от поместья. Между деревьями текла другая река, широкая и бурная. Она бежала по камням и была довольно глубокой. Кестрель отправилась купаться вместе с другими женщинами. Она подумала о Сарсин, жалея, что не видит все так же ясно, как кузина Арина. Кестрель ощутила укол вины, вспомнив, что Сарсин до сих пор не знает, куда и почему пропала ее валорианская гостья. Кестрель не успела даже оставить ей записку, а теперь было уже поздно. Если отправить Сарсин послание, пусть даже зашифрованное, его могут перехватить и прочитать. Кестрель представила, что будет, если отец узнает о ее местонахождении. Внутри все сжалось. Поэтому Кестрель могла лишь представлять, что скажет кузине Арина, когда вернется в город. «Я скучала. Я не успела поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала».

Кестрель разделась и бросила одежду на траву. Ей хотелось поскорее окунуться в воду. Река оказалась ледяной. Кестрель нырнула и открыла глаза. Сквозь водную рябь она видела синее небо и золотое солнце над головой. Холод напомнил ей, что однажды генерал, должно быть, держал ее в руках точно так же, как Арин — того младенца в деревне. Кестрель задержала дыхание, не давая себе всплыть на поверхность. Было холодно, но вода, похожая на шелковую драпировку, так красиво преломляла лучи. Небо казалось иным волшебным миром. Наверное, это магия, доступная каждому.

Кестрель постирала одежду и почти сразу надела, не дожидаясь, пока все просохнет. Затем как следует выжала волосы и заплела их в косу. Пробираясь между деревьями, Кестрель бесшумно шагала по камням, мху, земле, стараясь не наступать на листья и ветки. «Ты отлично крадешься», — похвалил ее однажды отец. «Умение тихо передвигаться в битве не поможет», — возразила она. «Ты могла бы пойти в разведку», — настаивал генерал. Но этот разговор состоялся после особенно неудачной тренировки, свидетелем которой стал отец. У Кестрель в руках был меч. Капитан личной стражи генерала кричал на нее, а она понимала: отец и сам видит, что надеяться здесь не на что.

Эхо его голоса отдавалось у Кестрель в голове, а сердце сжалось. Она будто снова оказалась под толщей воды, но кто-то придавил ее ко дну и помешал всплыть. Она отогнала от себя этот образ. Некоторые воспоминания приносили слишком много боли.

Пусть это будет игрой. Сумеет ли она пройти бесшумно? Посмотрим. Пятку не опускать. Здесь корень, а вон тот клочок земли чуть темнее, следовательно, мягче. Солнечные лучи, точно копья, пронзали кроны деревьев. Влажная коса холодила спину между лопаток.

Никто не видел, как тихо Кестрель пробирается по лесу. Некому сказать: «Ты отлично крадешься». Она умела получать удовольствие, делая что-то для себя, а не для наблюдателя. Часами просиживала за фортепиано, слушая свою игру, наслаждаясь бегом пальцев по клавишам, доставая до самых высоких и низких нот. И все-таки Кестрель помнила, что значит играть для кого-то другого. Это совсем иначе. Трудно не мечтать о слушателе, о зрителе: всегда хочется с кем-то поделиться. Прямо перед собой Кестрель увидела веточку, замерла, а потом специально наступила на нее. Раздался треск.

— Жаль, — произнес чей-то голос, разносясь по поляне. — У тебя неплохо получалось.

Рошар. Кестрель увидела, что он стоит неподалеку, прислонившись к дереву и глядя на нее. Она подошла ближе и увидела пятна крови на его одежде.

— Иногда, милый призрак, ты напоминаешь мне мою сестру, — вздохнул он.

Она удивленно приподняла брови. Принц рассмеялся:

— Другую.

Кестрель не знала, в чем Рошар увидел сходство между ней и Ришей. Может, их объединяло то, что его младшая сестра была заложницей при дворе императора? Кто знает.

— Чья это кровь? — Кестрель кивком указала на пятна у принца на руках.

— Валорианской разведчицы. Она примерно с тебя ростом. Я искал тебя, хотел, чтобы ты примерила ее доспехи. Красивые, легкие, в валорианском стиле. И в хорошем состоянии, кожа даже не поцарапана.

— А разведчица?

— Поймать ее было непросто. Сломить — еще труднее.

Кестрель бросила на него недовольный взгляд. Рошар подергал себя за обрубок уха.

— Да жива она.

— Если разведчица не вернется, генерал поймет, что мы здесь.

— Тем важнее получить от нее хоть какие-то сведения.

— Не надо… пытать ее.

— Кестрель, — тихо ответил Рошар, — кровь — последствия боя. Мы ее не пытали.

— И не станете?

— Ну, было бы здорово, если бы нужные сведения просто свалились нам на голову. Учитывая, что ничего подобного не предвидится, будем радоваться, что есть люди, готовые прибегнуть к жутким методам, которыми остальные брезгуют. Таких воинов надо благодарить. Или, по крайней мере, не задавать лишних вопросов, если не хотим услышать ответ.