Поцелуй

The commander sighed, thought a moment, and said in a loud voice:	Командир вздохнул, подумал и сказал громко:
"I am thinking of going to see Alexandra Yevgrafovna.	-- А я еще думаю к Александре Евграфовне съездить.
I must call on her.	Надо ее проведать.
Well, good-bye.	Ну, прощайте.
I shall catch you up in the evening."	К вечеру я вас догоню.
A quarter of an hour later the brigade set off on its way.	Через четверть часа бригада тронулась в путь.
When it was moving along the road by the granaries, Ryabovitch looked at the house on the right.	Когда она двигалась по дороге мимо господских амбаров, Рябович поглядел вправо на дом.
The blinds were down in all the windows.	Окна были закрыты жалюзи.
Evidently the household was still asleep.	Очевидно, в доме все еще спали.
The one who had kissed Ryabovitch the day before was asleep, too.	Спала и та, которая вчера целовала Рябовича.
He tried to imagine her asleep.	Он захотел вообразить ее спящею.
The wide-open windows of the bedroom, the green branches peeping in, the morning freshness, the scent of the poplars, lilac, and roses, the bed, a chair, and on it the skirts that had rustled the day before, the little slippers, the little watch on the table -- all this he pictured to himself clearly and distinctly, but the features of the face, the sweet sleepy smile, just what was characteristic and important, slipped through his imagination like quicksilver through the fingers.	Открытое настежь окно спальни, зеленые ветки, заглядывающие в это окно, утреннюю свежесть, запах тополя, сирени и роз, кровать, стул и на нем платье, которое вчера шуршало, туфельки, часики на столе -- все это нарисовал он себе ясно и отчетливо, но черты лица, милая сонная улыбка, именно то, что важно и характерно, ускользало от его воображения, как ртуть из-под пальца.
When he had ridden on half a mile, he looked back: the yellow church, the house, and the river, were all bathed in light; the river with its bright green banks, with the blue sky reflected in it and glints of silver in the sunshine here and there, was very beautiful.	Проехав полверсты, он оглянулся назад: желтая церковь, дом, река и сад были залиты светом; река со своими ярко-зелеными берегами, отражая в себе голубое небо и кое-где серебрясь на солнце, была очень красива.
Ryabovitch gazed for the last time at Myestetchki, and he felt as sad as though he were parting with something very near and dear to him.	Рябович взглянул в последний раз на Местечки, и ему стало так грустно, как будто он расставался с чем-то очень близким и родным.
And before him on the road lay nothing but long familiar, uninteresting pictures. . . .	А на пути перед глазами лежали одни только давно знакомые, неинтересные картины...
To right and to left, fields of young rye and buckwheat with rooks hopping about in them. If one looked ahead, one saw dust and the backs of men's heads; if one looked back, one saw the same dust and faces. . . .	Направо и налево поля молодой ржи и гречихи, с прыгающими грачами; взглянешь вперед -- видишь пыль и затылки, оглянешься назад -- видишь ту же пыль и лица...
Foremost of all marched four men with sabres -- this was the vanguard.	Впереди всех шагают четыре человека с шашками -- это авангард.
Next, behind, the crowd of singers, and behind them the trumpeters on horseback.	За ними толпа песельников, а за песельниками трубачи верхами.