Потемкин и Суворов

«Приближась к Измаилу по диспозиции, приступить к штурму неотлагательно, дабы не дать неприятелю время еще более укрепиться. И посему уже нет надобности относиться к его Светлости Главнокомандующему. Сераскиру в его требовании отказать... Отступление предосудительно победоносным Ея Императорскаго Величества войскам».

Всего 13 подписей. Среди них подписи Кутузова и Платова.

Суворов делает последнюю попытку предотвратить кровопролитие: «Получа Вашего Превосходительства ответ,— пишет он сераскиру Мегмет-паше,— на требование согласиться никак не могу, а против моего обыкновения еще даю вам сроку сей день до будущего утра на размышление», (9 XII. 1790 г.)

Рапорт Суворова Потемкину № 93:

«Нет крепчей крепости, ни отчаяннее обороны, как Измаил, падший пред Высочайшим троном Ея Императорского Величества кровопролитным штурмом! Нижайше поздравляю Вашу Светлость». (11 XII. 1790 г. Измаил.)

Никакое подробное описание штурма Измаила не дает большего представления о подвиге Суворова и руководимых им войск, чем эти скупые строчки донесения на небольшом листке бумаги, словно пожелтевшем от порохового дыма и гари пожарища.

То, что сделал Суворов под Измаилом и по сей день поражает знатоков военного искусства. Это был переворот в военном деле: за девять суток подготовить и осуществить штурм сильно укрепленной крепости, гарнизон которой превосходил силы осаждавших. Преклоняясь пред гением Суворова, мы должны помнить и о выдающихся боевых качествах и воинском мастерстве солдат, офицеров и генералов русской армии, преобразованной реформами Потемкина, прошедшей великолепную боевую школу Второй турецкой войны. Это были не те необстрелянные рекруты, дрогнувшие в разгар Кинбурнского сражения, с трудом отбивавшие вылазки Очаковского гарнизона. Позади были штурм Очакова, сражения кампании 1789 г., недавние бои на берегах Дуная,

Измаильский штурм явился высшей точкой всей войны. «Не Измаил, но армия турецкая, состоящая в 30 с лишком тысячах, истреблена в укреплениях пространных»,— доносил Потемкин в Петербург [150]. «Измаильская эскалада города и крепости с корпусом в половину турецкого гарнизона, в оном находящемся, почитается за дело едва ли еще где в истории находящееся и честь приносит неустрашимому российскому воинству»,-— отвечала ему Екатерина.

Императрица не преувеличивала. Тайные и явные враги России, ее друзья, а также оробевшие союзники — все единодушно признавали, что в Европе нет армии, способной на подобный подвиг. «Сия потеря Измаила произвела великий страх в задунайских пределах», — сообщал Суворов главнокомандующему известия, полученные им чрез своих агентов. Стратегическая и политическая обстановка резко изменилась. Жители Валахии выражали бурную радость. Венгры предлагали австрийскому императору 80 тысяч войска для продолжения войны с Портой за лучшие условия мира. Английские, голландские и прусские дипломаты были в растерянности. Систовская конференция прервала свои заседания. В Турции царила паника и недовольство затянувшейся войной. Мир казался близким и достижимым.

После Измаила. Что произошло в Яссах?

 Рапорт Суворова Потемкину № 94:

«Легло наших героев сухопутных с флотскими за отечество до двух тысяч, а раненых больше. Варваров, получавших провиант, до 40 000, но числом менее того; в полону при разных пашах и чиновниках около трех, а всех душ до пяти тысяч, протчие погибли. Провианта у них оставалось с лишком на месяц. Военной амуниции и припасов множество. Пленные отправятся немедленно по партиям в Бендеры. Трофей — больших и малых пушек ныне около 200 и знамен до 200, должно быть больше. Победоносное войско подносит Вашей Светлости городские ключи»

(13 XII. 1790 г. Измаил.)