Постижение смысла

Сообразное истории пра-бытия мышление в кругу постижений смысла иногда называется вы-раз-мысливанием (ср. выше S. 46 f. о философии как вы-раз-мысливании пра-бытия); это близко к видимости-кажимости – как будто бы пра-бытие самоуправно и только лишь произвольно «выдумывается», «изобретается» – между тем, подразумевается там совершенно противоположное. Слово «вы-раз-мысливание» желает сказать: мышление, которое от пра-бытия, тому, чему следует мыслиться, прежде со-бытуется и осуществимо-исполнимо в полной мере только в некоторой истории (Geschichte) – и только как история пра-бытия. Поэтому совершенно заводит в тупик и сбивает с толку попытка понимать слово «Erdenken», исходя из обыденного словоупотребления, он нее поэтому следует отказаться. В том значении, на которое здесь заявляется претензия, оно подразумевает со-бытованное от пра-бытия мышление – в отличие от метафизического мышления как от пред-ставления ставимого перед собой сущее-бытующего как такового. «Метафизику» можно понять как таковую только тогда, когда история (Geschichte) пра-бытия оставит позади и покинет «метафизический» «период». Метафизика тогда есть название для истории (Geschichte) без-основности пра-бытия при допущении им приоритета суще-бытующего, которое допускает бытие как суще-бытность (ϰοινόν).

Сообразное истории пра-бытия мышление не есть, скажем, «исторический» вид мышления или такой стиль мышления, который в особенности занимается только «историей» мышления.

Название это должно показать, что это мышление со-бытовано самим пра-бытием, каковое со-бытование составляет суть истории (ср. Размышления XIII)[104]. Это мышление поддерживает себя в некотором знании, которое не может быть привнесено никаким знанием сущее-бытующего или даже подсказано таким знанием так, чтобы оно напрашивалось. Даже метафизика как способ доныне существовавшего, направленного на суще-бытующее «знания» бытия не могла бы привнести из ее незнания что-то знаемое. Знание проистекает из основополагающего познания нужды, порождаемой отсутствием нужды, потребности, порождаемой отсутствием потребностей, в чем становится очевидной покинутость бытием суще-бытующего, которая в становлении событования подает указания-намеки от отвержения как сущности пра-бытия и пра-бытия сущности – подает поверх них. Сущение истины пра-бытия в вы-раз-думывании добавляет себя, как тема в фуге, в то, что должно быть названо историей (Geschichte) пра-бытия. Эта история состоит не из тех или иных перипетий и не из возникновения и пропадания мнений о суще-бытующем, но она есть то, что отвечает голосу-настрою тишины, оно перенимает этот голос-настроение в вы-малчивание своего собственного подлинного сказывания. Пра-бытийно-исторически – значит, принадлежно истории (Geschichte), которая есть само прабытие, событуется, разворачивается, как темы в фуге, настоятельно вникая в Вот-Тут-Бытие.

Называние – это отнюдь не обозначение через указание на месторасположение или на угол зрения, но в соответствии с сущностью самого мышления, возникающее-поднимающееся из иного начала. Мыслительское мышление – это вопрошание; оно само не отвечает никогда; и так происходит потому, что ответ должен отодвигаться все дальше и дальше посредством бесконечного вопрошания, которое – никому не ведомо как – движется в себе самом и запутываетсЯ в сети только из-за сомнительного удовольствия, получаемого от самого себя, от наслаждения собой. Вопрошание этого мышления – существенно иное, и в этом кроется причина, по какой оно не только никогда не отвечает, но и по самой сути не отвечает.

Ответ приходит всякий раз только из того, что удается рас-слышать мыслящему вопрошанию – то ему и принадлежит. Это – голос тишины, в котором пред-мыслит мышление, но – постоянно прислушиваясь и вслушиваясь; и все сказывание есть вслушивающееся-прислушивающееся, настраиваемое только через голос.