Посмертие

— Он пытается избавиться от тебя, — сказала Аша. — Сволочь неблагодарная, жалкий мозгляк, вор и лицемер, и это после всего, что ты сделал для него и его отца.

Она долго не могла успокоиться, и Халифа с благодарностью слушал ее гневные речи. Он понимал, что у Нассора Биашары не было иного выхода, кроме как урезать ему жалованье, и все равно с удовольствием слушал, как жена чихвостит этого сопляка-таджири. Халифу удивило, что молодой человек, на его памяти всегда такой застенчивый и даже робкий, оказался способен на столь решительный поступок. При мысли об этом Халифа спрятал улыбку. Контору в аренду Нассор сдал, похоже, от неуверенности и тревоги, но ничего страшного, договор всегда можно расторгнуть. Но что Халифе делать на пустующем складе? Он боялся, что Би Аша, пожалуй, права, купец его выживает и скоро перестанет платить жалованье. А может, скоро и Биашара перестанет быть купцом. Кому в такие трудные времена нужен делопроизводитель?

Но купец не избавился от Халифы. Война превратилась в слухи об ожесточенных сражениях в глубине страны, Нассор Биашара вкладывал деньги в пиломатериалы: когда война завершится, всё обязательно будут восстанавливать, отстраивать заново. Ждать, скорее всего, осталось недолго. Купец принял решение, не сказав Халифе, не спросив у него совета, сам вел записи, не дожидаясь, пока это сделает некомпетентный клерк. Халифа тем временем наводил порядок на складе, освобождал место под купленные Биашарой пиломатериалы. И тоже вел записи — на случай, если его обвинят в некомпетентности или даже в чем похуже.

Один из старых деловых партнеров Амура Биашары, Рашид Маулиди, находха[51] торгового судна, простаивающего в порту, обратился к Нассору Биашаре с предложением: Маулиди подумывал возить рис и сахар из Пембы. Купец в общих чертах представлял, что Маулиди входит в подпольную сеть торговцев, которым покровительствовал его отец. Биашара отказался: слишком опасно. Если британцы поймают Маулиди, потопят судно, а капитана, скорее всего, надолго посадят в кутузку. А если германцы узнают, что он контрабандой возит сахар и рис, отберут у него товары, а его самого высекут кибоко. Тогда Рашид Маулиди отправился к Халифе — тот лучше разбирался в предприятиях наподобие того, что задумал капитан, — объяснил свой план, Халифа внимательно выслушал и спросил, согласится ли Маулиди поставить ему товары в кредит. Получится ли это? Маулиди ответил, что в кредит может взять товары в своей родной Пембе, но не желает рисковать в одиночку. Если что-то пойдет не так, у него не останется средств все уладить и он потеряет судно. Халифа сказал, что купец еще молод, оттого и боится, его нужно уламывать. И попросил Рашида Маулиди привезти небольшую партию товара в кредит, просто чтобы показать, что задумка его работает, и тогда они еще раз поговорят с купцом. Рашид Маулиди согласился, привез небольшую партию риса и сахара, и, когда товары оказались на складе, Халифа и Маулиди привели туда Нассора Биашару.

— Вы не будете знать, что они здесь, — сказал Халифа. — Вы будете давать мне деньги, я буду за всё платить от своего имени и потом продавать. Дело окупится. С выручки мы будем покупать еще товар. Вы не будете иметь к этому никакого отношения. Прибыль поделим так: четыре части вам, четыре части Рашиду Маулиди, две части мне. Вы не будете ничего об этом знать.

Купец согласился не сразу, но, несмотря на его возражения, все сладилось. До самого конца блокады Рашид Маулиди привозил товары, какие удавалось купить в Пембе, Халифа прятал их на складе, а проверенные купцы приходили туда и покупали необходимое. Не ахти какое богатство, но дела шли, и Халифа нашел себе новое занятие: торговец контрабандой и управляющий складом. С Нассором Биашарой он общался вежливо, порой раздражался, но в целом они не причиняли друг другу беспокойства.

* * *

3 июля 1916-го — с неудачной попытки высадиться в Танге минуло почти два года — британская армия вошла в город. Несколько сотен индийских солдат взяли порт без единого выстрела. В городе еще виднелись следы британских обстрелов, здание порта, таможни, причал были разрушены: германцы взорвали их, отступая. Германские войска направились вглубь страны, к главнокомандующему, тот перегруппировывал силы перед отступлением к югу. Так закончилась война на этой части побережья, хотя в августе еще предстояли сражения за Багамойо и Дар-эс-Салам. Закончилась и блокада, торговля с Момбасой, Пембой и Занзибаром постепенно восстановилась. Стали поступать более подробные известия о боях в глубине страны. Все были уверены, что война вот-вот завершится. Самое позднее — после муссонов; так говорили.