Посмертие

— Сейчас разберемся. Ты знаешь, в каком году родилась, потому что в том году Ильяс убежал из дому. Так выбери себе дату рождения. Не всем выпадает такая честь. Мою записал отец. День рождения Би Аши указан в гроссбухе бваны Амура Биашары. А ты сама можешь выбрать дату рождения. Вот и выбери.

Афия выбрала шестое число шестого месяца — мвези сита ва мфунго сита, — ей понравилось созвучие. Теперь ты знаешь, сколько тебе лет, сказал Баба. За несколько месяцев до своего шестнадцатилетия она наконец осознала смысл фразы, которую Би Аша произнесла в первый день Ида, когда Афия надела подаренное подругами платье.

— Ты теперь молодая женщина, — сказала Би Аша за завтраком. — Пора найти тебе мужа.

Баба рассмеялся: он решил, Би Аша поддразнивает Афию, что она выглядит как взрослая. Афия улыбнулась, она тоже так подумала.

— Я не шучу, — сухо добавила Би Аша, и Афия поняла то, о чем ей следовало бы догадаться сразу. Бимкубва говорит серьезно. — Нельзя же допустить, чтобы взрослая женщина сидела дома без дела. Она так совсем распустится. Ей надо замуж.

— Взрослая женщина! Она же ребенок, — возразил Баба с таким пылом, что Би Аша изумленно ахнула. — Ты все время твердишь, что она еще маленькая, и вдруг ни с того ни с сего она у тебя взрослая женщина.

— Ничего не вдруг, — сказала Би Аша. — Не притворяйся, будто ты не заметил.

— Дай ей пожить спокойно, успеет еще с детьми нанянчиться. К чему торопиться? Или к ней уже посватались?

— Нет, еще нет, но скоро наверняка посватаются. И ты нам в этом поможешь. Ей шестнадцать лет, — отрезала Би Аша. — Девушке в таком возрасте пора замуж.

— Это невежество и предрассудки, — рассердился Баба.

Би Аша поджала губы, но решила до поры до времени не перечить мужу.

7

Однажды вечером отряд из пяти человек, включая Хамзу, под командованием офицера направился к немецкой миссии Килемба в надежде, что британские части туда еще не добрались. Обычно британцы закрывали все немецкие поселения, будь то миссии или фермы, чтобы шуцтруппе не разжилась там провизией. С мирными жителями-немцами обращались с учтивостью, подобающей гражданам просвещенной державы противника: их отправляли в Родезию, Британскую Восточную Африку или Блантайр в Ньясаленде, где другие европейцы интернировали их до окончания военных действий. Негоже, чтобы европейцев охраняли и сторожили безнадзорные африканцы. Если на пути воюющих сторон попадались местные, африканцы, — не просвещенные, не граждане, не подданные государства, — их игнорировали или грабили, а при необходимости силой забирали в отряды носиль-щиков.

Офицер вычислил по карте, что до войны миссия находилась неподалеку, но не знал, открыта она, или до нее уже добрались британцы. Обычно искать предоставляли аскари, они умели разведывать и выслеживать, но их командир лично заинтересовался миссией, о которой слышал от товарища-офицера: тот во время войны с Маджи-Маджи провел там несколько недель, выздоравливая после ранения. Хамза подозревал, офицера манила возможность обнаружить в миссии немецкую еду и хороший шнапс.

Миссию они отыскали без труда и прибыли туда под вечер. Вышли из редколесья, сменившегося склоном каменистого откоса, который сбегал в травянистую долину в окружении гор. Миссия располагалась на вершине холма в центре равнины. В обнесенном стеной поселении были беленые дома, росла раскидистая смоковница. Миссия казалась мирной и безмятежной. Там по-прежнему жил пастор с женой и двумя белокурыми дочками, они встретили пришельцев внутри у ворот, явно радуясь немецким войскам: взрослые улыбались, дети махали руками.

Внутри были две небольшие огороженные террасы с тыквами, капустой и еще какими-то растениями, незнакомыми Хамзе. Отряд остался ждать снаружи, офицер же, поздоровавшись с миссионером и его семьей, проследовал за ними в дом. Чуть погодя вышел африканец и пригласил солдат во двор. Лоб и щеки его избороздили морщины, справа на шее змеился шрам. Африканец бегло говорил на суахили. Он сказал, что его зовут Паскаль и он здесь работает. Миссия была большая, из нескольких зданий: лазарет, школа, курятник, еще имелись сад и огород. Поблизости шли бои, и жители соседних деревень бежали кто куда. Поэтому здесь так пустынно. Обычно в школе есть дети, а в лазарете всегда полно народу, там лечат недуги, поражающие местное население: глисты, сонную болезнь, малярию. Британцы не стали закрывать миссию, потому что пастор с семьей выходили раненого родезийского офицера, тот подружился с ними и попросил, чтобы их не высылали в лагерь для интернированных в Блантайре, позволили им остаться и помогать местным.

— Почему люди не искали убежища в миссии? — спросил аскари по имени Франц.

— Потому что пастор запретил, — пояснил Паскаль. — Не хотел, чтобы британцы вернулись и сказали, что он держит тут руга-руга.

— А у вас есть руга-руга? — от имени всех уточнил Франц.

— Не знаю, — ответил Паскаль. — Я не видел. Вот уж кого мы боимся: не британцев, не родезийцев, а руга-руга. Говорят, они людоеды.

Кое-кто из аскари рассмеялся.