Последний завет

Когда теперь говорят о праве на получение информации через посредство СМИ, то, конечно, вынуждают подразумевать не что иное как обязанность перед потребителями, кроме СМИ, кого-то на стороне в первую голову. Обязанность отдать, предоставить – по просьбе или по требованию СМИ, предусмотренному законом. Там (это место обозначим как «наверху») есть пока только «информация», а «массовой информации» ещё нет, она, повторимся, «возникает», уходя к потребителям, к неограниченному кругу и непременно только от СМИ. В этом случае «внизу», на потребительском уровне, можно получить – что? Да что же как не продукцию в виде «массовой информации». А куда же подевалась «информация»? Ведь ясно же как день: её «наверху» не могло не быть, и она также не могла не обозначиться где-то «внизу».

Если бы таким положением не тяготиться, то и вообще незачем было бы разводить разговоры о получении обычной «информации» гражданами, строить из её «получения» норму в рамках публичного права… – Но – всё-таки что же с нею?

Можно искать ответы по-разному. Например, видеть оба значения – информации и массовой информации – приведёнными к одному знаменателю, понимать их сцепленными в тандем или в каком-то другом совмещённом виде. Но в этом случае сильно выпирала бы целесообразность – худший помощник праву. Можно просто подразумевать в обоих терминах идентичное²⁹, поскольку информация, проходя по конвейеру СМИ, часто не изменяется ни в чём по существу, а в конце конвейера называется массовой информацией только из-за того, что она побывала в СМИ, в их номинальной переработке. Но и здесь не до конца всё ясно, так как не вся же информация перерабатывается в СМИ номинально, немалая часть её вовлекается в творческие процессы редакционных коллективов, приобретая нередко совсем другую направленность, иной общий смысл и т. д.

Наверное, лучший ответ можно найти в самом факте «потери» или «растворимости» информации в массовой информации.

Поскольку первая исчезает, не остаётся сомнений: это происходит под воздействием второй. Но исчезновение невозможно как действие отвлечённое – без результата. Значит, вторая насыщается первою. Будучи же обеспечена гарантией свободы, то есть возможностью действовать в обществе и влиять на всё непосредственно (!), массовая информация, оставаясь просто вещью товарообмена, предрасположена как раз в силу своей товарной природы выражать собою амбициозность, а также – устремлённость, «агрессию».

Нам с вами, может быть, кажется, что беспокоиться тут особенно не о чём. Однако сравнение текста закона о СМИ с тем, что привносит практика, убеждает в обратном.

До поступления от кого-то «предмет», которым заинтересовались и который захотели приобрести СМИ, если и обозначал обычную информацию, то есть – содержание новизны, то лишь в его строго приватном значении или, говоря по-другому, не обязательно – для широкой аудитории, а уже на втором этапе – материал или сведения для неограниченного круга.

Но теперь тут преимущество за формой, а не содержанием. Поскольку, как понятие в законе, «массовая информация» обязана представлять собою лишь перечень наименований предназначенных к передаче и передаваемых материалов и жанров.

Обобщённая формула, исходящая из такого перечня, понуждает рассматривать в упаковке «массовой информации» что угодно из целого ряда сфер, где идёт нарождение информации.

Особой устремлённостью к ней из-за возможности скорого и наиболее широкого распространения отличается продукция интеллектуальной деятельности, включая сюда, к примеру, музыку. Хотя не очевидно ли, что и музыка тоже, разумеется, информация и не такая уж «немассовая», да вовсе не с тем знаком. Ещё никто не говорил о праве потребителей на её получение. Хочешь называться тут получателем, потребителем, тебе не обязательно рассчитывать на медиа-содействие, иди с контрмаркой в зал для концертов или подсаживайся к проигрывателю. Решает всё желание, а не право.

Касательно же «обычной» информации можно утверждать, что она в составе массовой информации выражена самой главной и самой существенной долей, по крайней мере, в настоящее время, при ещё вполне достаточном интересе публики к содержанию новизны в материалах СМИ.

Но это всё-таки при том, что говорить о существе права потребителей на получение информации через СМИ приходится как о чём-то очень условном.

Его нет де-юре. По той причине, что в истинно правовом действии отказано предмету, к которому оно должно «прилепиться». Ведь это вовсе не тот случай, когда рассуждают о неписаном праве потребителей на товар, на любой товар вообще. Хотя информация, как составная часть продукции СМИ, тоже товар, но уже не «любой» и не «вообще», а с такой особой спецификой, благодаря которой закон о СМИ должен «вынашивать» в себе и постоянно возобновлять свою действенность. Это диктуется размещением пропущенной через СМИ информации в правовом пространстве – через норму в конституции, то есть – ещё до пропуска через СМИ.