Последний завет

В общих положениях закона о СМИ обозначен предметный термин другого, как представляется, не столько гражданского, сколько ведомственного плана, – уменьшенный и зауженный, а вместе с тем как бы с претензией на широту и плотность: «массовая информация». Как вид сообщения, адресованный для неограниченного круга лиц. Сюда вмещены и так называемые «иные» материалы. Под них подпали те, которые и по содержанию, и по форме – не сообщения или не только сообщения: транслирование кино– или телефильмов, концертов, отчётов о спортивных соревнованиях и проч.

Из такой мешанины возникло немало противоречивого.

Прежде всего – подавляющая часть «иных», будучи адресована для неограниченного круга, так и пошла – без разбора к кому. Людей, в том числе в детском возрасте, начали донимать кинопорнухой, пошлыми интерпретациями, обучением разврату. Так продолжается до настоящей поры. Отрицательный эффект сопоставим с ущербом, когда-то понесённым сословиями Франции. Наш Фонвизин об этом писал:

…развращение их нравов отнимает почти всю силу у законов…²⁶

К весьма актуальной проблеме насилия нежелательной по качеству и обильности массовой информацией мы ещё подойдём и рассмотрим её в подробностях. А здесь укажем сразу на другие проявления крайней противоречивости от «сбойки» в одном термине разных вещей и понятий. Несомненно, заслуживает разговора прежде всего то, что «массовая информация» в её обороте на конвейере медиа-индустрии тоже оказалась вне права на её получение гражданами.

Огорчительный «приём» для этого введён в законе сразу же в ст.1, где «пронормирована» свобода массовой информации:

В Российской Федерации

поиск, получение, производство и распространение массовой информации…

не подлежит ограничениям за исключением…

Оставим пока требование ограничивать свободу (важное само по себе) и обратимся к названиям операций технологического манипулирования. Среди них «поиск» и «получение» не могут не вызывать повышенного интереса. Поскольку эти два действия поставлены впереди, а – не после производства и распространения. Как будто бы и нет подвоха; тем более что в таком же порядке размещены те же самые операции в ст.29 конституции РФ, где говорится, правда, об информации; – но в том то и весь вопрос! – Ведь по отношению к СМИ информация – это, условно говоря, всего лишь пока сырьё, стартовый материал, наподобие руды при производстве металла. А массовая информация как таковая рождается уже не иначе как непосредственно в «недрах» СМИ, в редакциях и студиях, будучи производима в них и больше – нигде. И соответственно операции, изложенные в законе о СМИ, нужно рассматривать не как гражданский, а как только производственный оборот, что далеко не одно и то же. – Очень важным становится вопрос об участии в таком обороте и правах на участие. Обойтись тут каким-то «общим» правом нельзя уже только из-за того, что СМИ являются и производителями, и собственниками того, что производится.

Зададим вопрос: может ли быть такое, что ввиду «специфичности» массовой информации в её обороте на конвейере СМИ участниками должны быть все члены общества, как то происходит с «обычной» информацией в обороте гражданском – согласно конституции? Похоже, именно этого и хотелось разработчикам закона о СМИ. И, вероятно, ими даже предполагались две разные группы участников. Одной стороной, будто бы, должен выступать неограниченный круг – потребитель, другой, – СМИ, производящие массовую информацию. При этом первого в любом случае надо бы рассматривать как главного – поскольку готовая продукция предназначена в массе ему.