Последний враг

— Я был околдован, но не весь. Я как бы раздвоился. В одну мою часть вселился невидимый враг. Это и было то заклятье, о котором говорилось в книге. Чудовище… Я стал им, и оно стало мной… И все, что знало оно, передалось мне. И его сила… И его желания… Страшная сила… Этой силой я отправил Сафра возвестить о моем величии… Он погиб, сорвавшись с лестницы… Или сам бросился с нее. Ее силой я убил Хруга и людей, пришедших вслед за Сафром… Их трупы до сих пор лежат и гниют там… Оно… Я не сразу понял, что мое тело, моя голова была самым удобным горшком для этого ужасного невидимого растения. И оно ждало такого, как я. Я знал тайну его смерти… Своей Смерти. И я не мог убить его, потому что не мог убить себя… А спасло меня… — Аму глубоко вздохнул.

— Продолжай… — попросил Джаф.

— Я не знаю, кто меня спас. Однажды я, то есть оно, почувствовал, что снаружи враг. Враг более опасный, чем Уруман. Я увидел его смуглое лицо, облегающие одеяния, отсвечивающие зеленым глаза. Враг приближался к пятому колодцу. И думал обо мне… Об утуроме, который еще оставался в моем теле. Оно сумело направить меня в сторону выхода. Оно пошло убивать мной, ставшим частью его тела, непрошеного гостя. «Ты убьешь его, а потом пойдешь убивать Псира Урха, — говорил мне внутренний голос, — это ступень к расплате с Уруманом, ничтожным колдуном, вообразившим себя Богом». И я сделал несколько шагов… А затем снова представил лицо незнакомца, врага… Даже скорее не врага, а жертвы… Никто не мог сравниться со мной… То есть с чудовищем, жившем во мне… Вдруг что-то неуловимое блеснуло в глазах моего врага… И я вспомнил себя… Того, каким был раньше. И этого воспоминания хватило, чтобы шагнуть к теутхору и дотронуться до пяти знаков. Назвать тайное имя, убивающее меня… Да, я думал, что убиваю себя. А на самом деле убил то чужое, что поселилось во мне. Помнишь, я тебе рассказывал, как получил волшебный меч. Там я тоже убивал себя. То есть убивал зло, поселившееся во мне. И теперь мне еще предстоит сразиться с тем, кто вскормил Урумана… И его предшественника Унгтора… Ну вот… Как только я дотронулся до знаков, гул прошел по подземелью. Словно глубокий вздох. Я упал… А когда открыл глаза, все оставалось по-прежнему… Но я, я был самим собой…

Перед глазами утуроме вновь появились расплывшиеся трупы Хруга и мортеров на запыленном полу. И вновь он ощутил запах. Неприятный запах разложения.

— …Да, и в потолке темнела трещина… Оттуда капала какая-то слизь, — продолжил Аму, — я вновь был собой, я чувствовал запахи, голод, жажду, я хотел уйти из подземелья… Но я и не забыл того, что узнал от Тореха: красный выступ жезла убивает Псира Урха, а желтый превращает в камень всех, на кого направлен этот жезл. А зеленый, — Аму указал на маленький зеленый выступ, — высвобождает силу Псира. С этим оружием я прошел Магр без труда. Но так и не выяснил, кто оказался моим спасителем. Может быть…

— Может быть, маг?

— Может быть, и маг… Но расскажи, как ты. Вижу, к тебе быстро вернулось зрение.

— Не так уж и быстро, целый ир…

— Что? — удивился Аму. — Какой ир? Сколько же я тогда…

— Ты был в Магре больше трех иров.

— О Боги… — пробормотал Аму. — Что же с Утураном?

— Все по-прежнему… А ир тому назад люди Урумана искали проводника и вновь ходили в Торех. Это и был, видимо, тот отряд… с этим… Как ты его назвал? Хругом.

— Они не знали, что ты был со мной?

— Нет. Никто не вернулся. Для всех — ты убит… А твои деньги по-прежнему у нас. Лисанна сохранила… Надо поднять флаг, флаг к возращению.

Но поднимать его не было необходимости. Унриты заметили бегство чудовищ и сами, без сигнала вернулись в город. Улицы давно не были так многолюдны и веселы. И, естественно, в молодом, но седобородом человеке никто, кроме Джафа и Старика, не признал Утуроме.

— Джаф, — сказал Аму, уже сидя за столом в «Радости унрита», — мне нужна сиасса, ходкая и маленькая, такая, чтоб я мог управиться с ней один. Думаю, что за безделки, принесенные мной, можно достать подходящий кораблик…

— Товару хватит на десять, — ответил Джаф.

— Хорошо, но мне хотелось бы сегодня…

— Не спеши… Ты просто обязан погостить у нас с Лисанной до завтрашнего утра.

«Что ответить Наани Суанисси? Неужели он не понимает, что даже через десять иров я буду ждать Аму…» Тиана закрыла глаза и представила лицо возлюбленного. В этот раз он был сосредоточен, словно готовился к смертельной схватке. Последнее время она часто представляла Аму именно таким.

«Улыбнись», — попросила Тиана. Но видение лишь кивнуло в ответ, оставаясь по-прежнему сосредоточенным. Она заснула лишь под утро.

Но вскоре ее разбудила служанка.

— Госпожа, вас зовет мальчик.

Тиана побежала в детскую.

— Мама, мамочка!

— Что, сынок?

— Я боюсь…

— Не надо бояться, я рядом…

— Там… Человек… Темный, большой… Мне страшно…

Тиана потрогала рукой лоб малыша. «Ох уж этот Каисси. Опять на ночь страшные истории рассказывал…» — рассердилась она на брата. Но вдруг сама почувствовала, как сердце потянула вниз невидимая тяжесть. Она присела на край деревянной кровати. И закрыла глаза. Аму улыбался…