Последний Страж

– Калимдор! – воскликнул Кадгар, против воли прерывая Медива. Тот вопросительно взглянул на него, и юноша пояснил: – В Лордероне есть такая старая легенда: будто бы когда-то существовала раса, которая по глупости связалась с великой силой. В наказание за их грехи их земли были разрушены и погружены в пучину вод. Это получило название Великий Раскол, а их страна называлась Калимдор.

– Калимдор, – повторил Медив. – Это верно, хотя ты пересказал детскую версию легенды, ту, что мы рассказываем претендующим на звание магов, чтобы подчеркнуть опасность сил, с которыми они играют. Калдорай действительно были глупы, и они действительно уничтожили свою землю, а еще немного – уничтожили бы и весь наш мир. Когда взорвался Источник Вечности, заключавшиеся в нем магические энергии рассеялись по всем концам земли бесконечным дождем магии. И вот поэтому-то магия универсальна – это сила, которая высвободилась, когда был уничтожен ее источник.

– Но, учитель, – запротестовал Кадгар, – ведь это же было тысячи лет назад!

– Десять тысяч лет, – подтвердил Медив, – плюс-минус пара десятилетий.

– Как же получилось, что это предание дошло до нас? История самого Даларана насчитывает всего лишь каких-нибудь двадцать веков, да и то первые из них окутаны легендами!

Медив лишь кивнул и продолжил свой рассказ:

– Многие погибли при разрушении Калимдора, но некоторые остались в живых и сберегли свое знание. Очевидно, кто-то из этих выживших калдорай и основал Орден Тирисфаля. Являлся ли Тирисфаль личностью, или местом, или предметом, или понятием – этого даже я не могу сказать. В любом случае эти люди сохранили знание о том, что произошло, и дали клятву, что это никогда не повторится, – и клятва стала основой Ордена.

А человеческая раса, пережив эти черные дни, начала процветать, и вскоре благодаря магической энергии, встроенной в ткань самого мира, люди вновь пытались вызывать существ из Великой Тьмы, стучась в запертые двери темницы Саргераса. Именно тогда выжившие калдорай рассказали людям историю о том, как их предки чуть не уничтожили мир.

Первые маги из людей выслушали, что рассказали им уцелевшие калдорай, и рассудили, что даже если они оставят свои магические жезлы, колдовские книги, тайные писания, то все равно найдутся другие, кто по незнанию или сознательно будет искать пути, чтобы вновь дать демонам доступ к нашим зеленым землям. И потому они сами продолжили дело Ордена, теперь уже в качестве тайного общества наиболее могущественных магов. И этот Орден Тирисфаля избрал из своего числа одного, который с тех пор являлся Стражем Тирисфаля. Этот Страж наделялся наивеличайшей мощью и должен был служить привратником – хранителем врат реальности. Но врата теперь не были одним большим источником энергии, а представляли скорее бесконечный дождь, который продолжает идти и сейчас. Таким образом, этот пост не что иное, как тяжелейшая ответственность в мире. – Медив замолчал, и его глаза на короткое мгновение закрылись, словно он внезапно унесся в прошлое. Затем он тряхнул головой и взглянул на юношу.

– Вы – Страж, – утвердительно промолвил Кадгар.

– Именно, – отозвался Медив. – Я сын величайшего Стража всех времен и был наделен ее силой вскоре после рождения. Это было… чересчур для меня, и я заплатил за это почти всей своей юностью.

– Но вы говорили, что маги выбирали Стража из числа своих людей, – напомнил Кадгар. – Разве не могла Магна Эгвин выбрать более взрослого кандидата? Зачем ей было выбирать ребенка, тем более своего собственного?

Медив глубоко вздохнул:

– В течение первого тысячелетия Стражи избирались из числа членов Ордена. Само существование Ордена держалось в тайне согласно желанию его основателей. Однако с течением времени в игру включились политические и личные интересы, и вскоре Страж стал немногим более чем слуга – мальчиком на побегушках. Судя по тому, как держались некоторые из могущественнейших магов, задачей Стража было не давать никому наслаждаться той силой, которой повелевали они сами. Как уже случилось прежде с калдорай, среди членов Ордена начала расти тень развращающей власти. Все больше демонов проходили сквозь врата, и даже сам Саргерас несколько раз проявлял свою сущность. Это были всего лишь крупицы его могущества, но и их было достаточно, чтобы сокрушать армии и уничтожать нации.

Кадгар вспомнил Саргераса, сражавшегося с Эгвин в его видении. Могло ли статься, что он проявил всего лишь крупицу могущества великого демона?