Последний полёт «Прогресса»

Конвоир, положив ладонь на талию Жаклин, вывел ее из кабинета и закрыл за собой дверь. Интересно, сколько же лет они здесь сидят, если не знают, что дядя Витя стал Главой Совета, что случилось лет двадцать назад, а фамилия Обаха вообще не вызывает никаких ассоциаций? Не дожидаясь приглашения, я сел за стол, и, завладев вилкой, насадил на нее пельмень побольше да по поджаристее, окунул его в пиалу со сметаной, провернул несколько раз, и засунул себе в рот. М-м-м! Благодать! Консервы уже осточертели.

— Так, товарищ рейд-полковник, — улыбнулся мэр, откидываясь на спинке стула. — Поведайте же, как так получилось, что вы оказались в десанте? Семейная ссора?

— Отнюдь, — возразил я, снаряжая второй пельмень — Выполнял особое поручение дядюшки.

— Какое? — оживился толстячок.

— Послушайте, э-э…

— Игорь, — подсказал Добренко.

— Да-да, Игорь, а нет ли…

— Харитонович.

— Пусть так, — разумно не стал я спорить. — Нет ли попить чего?

— Квас, чай, «Байкал»? — перечислил мэр.

— «Тархуна» нету… — огорченно протянул я. — Ну, тогда квас.

— Латика, принеси, пожалуйста, кваску позабористее, да похолоднее, — приказал он, зажав кнопку селектора. — Да, и еще одну порцию пельменей со сметанкой. Как вам наш город? — это он уже спрашивал у меня.

— Город? Маленький, грязный, словно из каменного века… — честно ответил я, отвлекшись от истребления пельменей. — И слишком много дикарей.

— Так вы заметили! — воскликнул Добренко. — Квессин-3 — первая планета, где две инопланетные расы живут бок о бок, в одном городе, соседствуя друг с другом и не конфликтуя! Это доказывает, что мирное, равноправное сосуществование двух…

— Равноправное? — переспросил я. — И это вы считаете равноправным? Да вы, батенька, настоящий гуманист! Поработили инопланетян вместо того, чтобы поставить их к стенке! Знаете, я слышал про еще одну разновидность любви к ближнему своему. Каннибализм называется. Вы его, случайно, не практикуете?

— А что вы предлагаете? — повысив голос, приподнявшись на стуле, поинтересовался Игорь Харитонович. — Обучить их всему, что знаем мы, и чтобы через десяток лет уже они бегали за нами с бластерами по лесам и горам? Это здесь они сидят тихие и мирные, пока на каждого по патрону есть. И вначале, когда нас богами считали — по струнке ходили, вздохнуть без разрешения боялись. А стоило нам первый завод построить — сразу прибежали, и за ночь всех работяг с охраной вырезали, и так бы и убивали нас, если бы мы пару племен живьем не закопали. Они же только силу признают, и только этот язык понимают!

— Вот! — торжествующе поднял я указательный палец.

Развить мысль мне помешал скрип двери. В кабинет вошла туземка, которую, при большом желании и с известной долей допуска, можно было назвать симпатичной. Одета она была, в отличие, от виденных мною ее соплеменников, не в шкуры, и не в лохмотья, а в яркую, пеструю свободную юбку, на груди — широкий платок того же цвета, а за ухом, переплетаясь стеблем с уложенными волосами девушки, белел какой-то местный цветок. Дикарка поставила на стол поднос со второй порцией пельмешков, графином с квасом, и двумя кружками, и, сделав нечто наподобие книксена, удалилась.

— Э-э… да, — продолжил я прерванную мысль, завладев тарелкой. — Так вот. Несмотря на все свое знание истории, я не знаю такой культуры, ни Земной, ни инопланетной, где бы порабощенный народ, рано или поздно, не восстал бы против своих хозяев. Что я предлагаю? Поставить их к стенке. Всех, до единого. Вы уж поверьте — аборигенам уже сейчас их предки рисуют знамения на небесах огненными буквами «Убей!», и приходят во снах с таким же предложением. И они убьют. И займутся этим не тогда, когда вы будете готовы дать отпор, а тогда, когда найдут брешь в вашей обороне, когда почувствуют, что вы слабы. Если никто не порешит вас раньше.

— Но они обходятся гораздо дешевле, чем содержание систем автоматизации, даже роботов, — рассеяно пробормотал Добренко. — Подождите! Что вы имеете в виду под словами «если никто не порешит нас раньше»?

Экспедиция на «Прогресс», конечно, не планировалась как достояние широкой общественности, чтобы рассказывать о ней каждому встречному. Но, какого черта? Звездолет уничтожен, и, с учетом открывшихся в пустыне обстоятельств, от этой информации напрямую зависело мое выживание. И Жаклин тоже. Так что я, упустив только совсем уж незначительные подробности, поведал толстяку о событиях на «Прогрессе».

— Глупости, — отмахнулся мэр. — Модифицированные на генном уровне сипаты — да, может быть. Падение корабля — тут у меня вообще нет никаких оснований не доверять вам — своими глазами видел. Почти четверть миллиона гектар леса превратились в кратер. И этот кратер я тоже видел своими глазами. Хотите, чтобы я поверил, что кто-то выжил в таком взрыве? Брехня! А, если и выжил… вы не представляете, сколько, и какого оружия на Квессине-3!

— А можно в этом месте поподробнее? — заинтересовался я.