Последний полёт «Прогресса»

Тут я уже не стерпел. Глупо было кидаться с голыми руками на несколько десятков вооруженных человек, но эта гнида явно заслужила хороший урок. Развернувшись, я саданул извращенца коленом под дых, и, когда тюремщик начал стремительно сгибаться, заботливо подставил его же под летящий к полу нос. Захрипев, захлюпав кровью, Олег осел у стены.

— Слушай сюда внимательно, товарищ, — вкрадчиво произнес я, садясь перед ним на корточки. — Сейчас ты нам устроишь самую большую, самую светлую камеру, с самой мягкой постелью. Принесешь что-нибудь пожрать. И до утра вход в эту камеру забудешь. Понял меня?

— С чего это ради? — всхлипнул лысый, протягивая руку к кобуре.

— А с того, — ответил я, доставая его КОЗ-971, и засовывая его себе в кобуру. — Что у меня почему-то такое ощущение, что найдя здесь утром твой остывший трупешник, Добренко расстроится гораздо меньше, чем найдя два наших.

Такой довод показался Олегу достаточно убедительным, и он, обмякнув, слизнув с верхней губы кровь, проговорил:

— Последняя дверь направо.

— Спасибо, — улыбнулся я, застегивая клапан кобуры. — Про пожрать не забудь.

Камера представляла собой… обычную камеру, без всяких удобств, и даже менее того. Ей Богу — был бы уголовником — засудил бы тюремщиков за такие условия содержания. Ни душа, ни головизора. Только два вонючих топчана у стен, дыра в полу, из которой разило еще большей вонью, такой, что появилось желание просочиться фаршем через зарешеченное окно без остекления. И это — лучшая камера?

— Командир, — прошипела Жаклин. — Вы что вытворяете?

— А что? — нахмурился я.

— У нас теперь есть бластер, нужно бежать!

— Да? Куда? Бродить по Квессину-3 в поисках звездолета, или искать интергалактический передатчик? Как думаешь, сколько времени оно займет? Нет, деточка, если нас не шлепнули сразу — значит чего-то хотят. Надо воспользоваться этим. Вот побеседуем утром с этим Добренко — там видно будет.

— Да, но…

— У тебя есть предложение получше? Нет? Я так и знал.

В дверь осторожно постучали, и, после приглашения, в камеру зашел Олег. В руках он держал, прижав к груди, несколько банок с консервами. Хренова. Они за последние пять лет успели мне порядком приесться, и крошечный перерыв в их употреблении не сделал их менее надоевшими.

— Все устраивает? — участливо поинтересовался он.

— Нет, не устраивает, — покачал я головой. — Нет, ты не подумай, на президентский люкс я и не рассчитывал, но эта вонь…

— Так это дикари все, — начал оправдываться лысый. — Гадят, сволочи, где не попадя. У нас людей-то тут отродясь не было…

— Сам-то где спишь?

— На кровати…

— Да понял я, что не на потолке, — вздохнул я. — Кровать где?

— В караулке.

— Вот и замечательно! — обезоруживающе улыбнулся я. — Айда в караулку.

— Но… но…

Я, как бы невзначай, щелкнул клапаном кобуры, расстегивая ее. И сделал это не потому что собирался пустить бластер в ход, я же не идиот. Один выстрел — и все те дружелюбные ребята, так заботливо охранявшие меня прикладами «семьдесят четвертых» от трепа Жаклин, слетятся сюда, и в ход пустят уже не приклады. Просто стоило напомнить лысому, что его КОЗ-971 у меня, и у меня он потому, что руками и ногами я пользуюсь достаточно умело, чтобы без лишнего шума организовать труп тюремщика.

— Пойдемте, — буркнул он, повесив голову.

Караульное помещение немногим отличалось от камеры. Если только воняло в несколько раз меньше, да еще присутствовала кровать, стол, пара стульев и планшет на стене с голографией марсианского ландшафта, и несколько ящиков с консервами у стены, явно из недошедшего до аборигенов пайка. Я махнул в сторону стола, и тюремщик сгрузил на него свою ношу.

— А попить-то чего-нибудь захватил? — поинтересовался я, критично осматривая упаковки.

— Конечно-конечно, — лысый достал из кармана две банки «Тархуна». — Вы уж извините, товарищ рейд-полковник, у нас тут людей ни разу не было, только эти…

— Ладно уж, — благосклонно кивнул я. — Ты нашел, чем побаловать… все, свободен.

— А мне-то где спать? — прогнусавил извращенец.

— Спать? — удивился я. — На посту спать нельзя. Работай, Олежка, охраняй покой граждан от ужасных дикарей.

Глава 14

Я не знаю, что бы я сделал, если б и к загадочному Добренко пришлось ехать на скамейке в кузове автомобиля — наверно, плюнул бы на все, и пошел на толпу вооруженных до зубов ребят с голыми руками. Голыми — потому как КОЗ-971 пришлось вернуть тюремщику. Ведь за утерю служебного оружия ему грозил, по меньшей мере, строгий выговор, а Олег оказался не таким уж и плохим мужиком. Особенно если его припереть покрепче и пришибить посильнее. А, может, сказывалось мое хорошее настроение, связанное с тем, что тюрьму я покидал отдохнувший, сытый и бодрый. Жаклин, кстати, тоже.