Последний полёт «Прогресса»

А ломаные линии — снежные шапки на их вершинах. Интересно, какой же они высоты? Пять-семь тысяч метров? Но, так-то все сходится. Оперативники ФБР, коим и я был месяц назад, обычно устраивают свои базы в горах, поскольку горы — идеальное место. На любой планете они достаточно малолюдны, чтобы не опасаться случайного обнаружения укрытия. В добавок, обилие пещер позволяет тратить гораздо меньше ресурсов для создания крыши над головой. В горах об этом позаботилась природа. Родники, подземные реки, выходящие на поверхность — пресная вода. Да, именно в этих горах, скорее всего, и находится одна из баз Комиссариата на Квессине-3.

— Хорошо, Кампута, хорошо, — потер я ладони. — А долго идти через пустыню? Ну, идти, — я двумя пальцами изобразил человечка, пересекающего пески.

Абориген, в ответ, своим «человечком», показал, что он проводит нас края леса, а там уж мы сами по себе. Черт! Да мне пофигу, пойдет он с нами или нет. Мне нужно знать, сколько времени понадобится, чтобы пересечь эту долбанную пустыню! Попробуем иначе.

— Иду, — я снова показал человечка. — Иду, иду…

Переводчик, замахал руками, и ткнул пальцем в шатер, где оставалась Обаха. Похолодев, я обернулся. Нет, все в порядке — оба сторожа на месте. Ни криков, ни шума борьбы…

— Ах, зараза! — прошипел я. — Хрен с тобой, мы с Жаклин идем, — уже обеими руками я изобразил двух человечков. — Идем, идем, остановились поспать, — я приложил ладони к щеке. — Пошел один день, понимаешь? — для верности я показал один палец. — Идем дальше, снова остановились поспать, прошел еще один день, — два пальца. — Идем…

Туземец схватил меня за руки и решительно переставил их к подножью гор. Ух… три дня. Три дня — это фигня. Да, паек придется поберечь, главное — водой запастись. Кстати, на счет воды…

— Кампута, поздравляю, ты молорик! — облегченно вздохнул я. — Последний вопрос. Вода у вас где? Пить, понимаешь? — я сделал жест, словно пью из кружки.

Это дикарь понял сразу, и, найдя взглядом ближайшую женщину, что-то прокричал ей. Та поспешила выполнить указания. Вот и все. Осталось лишь наполнить емкости, и можно сниматься с места. Если бы эти ребята не ели своих сородичей, и устав не требовал превратить их в фарш при следующем удобном случае — возможно, я бы и подружился с ними. Да и что такого, если задуматься, в том, что они едят друг друга? Доктор Браун верно заметил — тигры тоже едят людей, но они же не кажутся такими отвратительными! Наоборот — большие, сильные, грациозные создания. Сипаты, опять же, тоже едят людей… но они вызывают мало симпатий. Может, дело не в том, кто чем питается, а в том, кто как выглядит? Сомневаюсь, чтобы кто-то стал меньше любить хомячков, даже взбреди им внезапно в голову слопать пару человек. Жабы — отвратительные, мерзкие, склизкие, потребляют исключительно насекомых, но особо теплых чувств к ним никто не испытывает.

Женщина, вскоре, принесла сосуд, как две капли воды похожий на тот, из которого давеча травилась Жаклин. Я взял его, но переливать содержимое во флягу не спешил — от пойла разило так, словно в нем было градусов сорок — не меньше.

— Э, нет, дружище, — поморщился я, возвращая посудину. — Так дело не пойдет. Вода, только вода, и не огненная, а нормальная, пресная, питьевая.

Встряхнув фляги, я определил ту, на дне которой еще хоть что-то плескалось, и вылив остатки в котелок, дал попробовать Капмуте. Он радостно затряс гривой, и потянул меня на противоположную окраину деревни.

Здесь, в нескольких десятков метров от поселения, пробиваясь из-под земли в узловатых корнях раскидистого дерева, брал начало небольшой ручеек. Может, дальше он превращался в полноводную реку, а, возможно, так же терялся под землей. Присев на корточки, сложив ладони лодочкой, я набрал воды. Она выглядела… жидкой, и, вроде как, чистой. Но все же, наполнив фляги, я, для верности, опустил в каждую по капсуле «акватабса». Подхватить на незнакомой планете какую-нибудь дизентерию, или, в лучшем случая, диарею, мне совершенно не улыбалось.

Все? Нет, не все! Достав из кармана чулки Жаклин, зубами вскрыв презервативы (как будто кто-то открывает их иначе!), вложил по штуке в чулок, и наполнил водой и эти сосуды. Да, товарищи! Именно для этого презервативы в армии и нужны! А отнюдь не для того, о чем думают страдающие спермотоксикозом новобранцы. Вставленный в носок, он вмещает в себя до литра воды, а в чулок — еще больше.

Я уже собрался покинуть источник, как вдруг глаза зацепились за причудливый рисунок на глинистом дне. Рисунок в точности повторял контуры подошвы, с таким же рифлением, что и на армейских сапогах. Ни я, ни Жаклин сюда не заходили. Значит, это кто-то из наших, из тех двоих, что еще выжили после падения «Прогресса»! Только кто? И куда он направился? Впрочем, куда — это и не вопрос. Скорее всего, в ту же сторону, что и мы — туда, откуда прилетели штурмовики. Значит, мы скоро встретимся. Затерев след своим сапогом, замутив воду поднятым со дна илом, тут же подхваченным течением, я вернулся в деревню.